Насмотревшись на собственное отражение, Варфоломей вернулся в комнату и решительно взялся за планшет. Информации в этом мире было много.

Входная дверь распахнулась – это вернулся Амадей.

– Забыл сказать. Магия, колдовство… ну, и наши специальные особенности и умения… Можешь пользоваться, но аккуратно. Если что – всегда можно отбрехаться. Люди деньги из воздуха получают. Про биржи как-нибудь с тобой поговорим. И да, дверь лучше закрывать. А то мало ли…

Ева посмотрела на экран телефона. Пришло уведомление из банка. Редакция журнала перевела гонорар за иллюстрации для обложки. Приятно! Хотя и прошло несколько месяцев.

За окном бушевала буря. Ветер хлестал кусты, дождь лил стеной. По небу неслись темные клочья облаков. Опершись на подоконник, она лениво наблюдала за тем, как двое мужчин вытащили из багажника огромного джипа коробки и почти бегом бросились в подъезд.

В это ненастье Ева особенно остро чувствовала, что одинока. Она прошлась по комнате и достала плед. Такие дни созданы для того, чтобы вместе валяться под одеялом и смотреть фильмы, драться подушками и заниматься любовью. Наверное, любовь – это единственное, что по-настоящему важно. В любви и есть смысл жизни. Одному не так интересно делать себе какао с крошечными воздушными зефирками. Одному не так интересно хохотать над уморительно смешным сериалом… Хочется разделить радость и победы, хочется сделать любимого человека счастливым.

Еве очень хотелось сделать кого-то счастливым. Глядя на бурю за окном и кутаясь в плед, она прошептала:

– Так хочется влюбиться! – И, подняв глаза к чернильному небу, продолжила: – Пора уже встретить кого-то нормального. Даже если он будет страшен, как черт. Просто пусть будет хорошим и нормальным.

Ева не знала, к кому обращается. Требование (или просьба) тоже было весьма туманным и запутанным. Она немного подумала и добавила:

– Ну, на самом деле хотелось бы, чтобы он был симпатичным… Совсем страшным – не надо.

Грянул гром. Ева решила, что ей лень готовить, и заказала пиццу. Вместе с Григорием они включили милый фильм. Ева ела пиццу и думала о своих свиданиях. Два последних серьезно подорвали ее веру в мужскую половину человечества. А на экране неугомонная Бриджит Джонс пыталась строить отношения с идеальным мистером Дарси.

Григорий смотрел не очень внимательно, он закрыл глаза и урчал.

– Пора съездить в отпуск. Хватит работать. Надо сделать перерыв, Гриша. А то рисую, как машина. Жаль, что за кроликов нам с тобой не заплатили. Уроды!

Она не перезванивала продюсеру и режиссеру Арсению, те тоже хранили молчание.

Телефон пиликнул. Ева вздрогнула. Нет, это были не «кролики». Внезапно проявился Вячеслав. Ева глянула на поток сознания в сообщении, выхватив слова «творчество», «понимание», «попытка что-то написать», и сосредоточилась на злоключениях Бриджит.

– Кот, если я соберусь в отпуск, тебе придется пожить с родителями.

Телефон тренькнул. Ева едва успела поднять трубку, как оттуда донеслось:

– Евапривет! – Звонил менеджер проектов из студии «Пиф-Паф» и говорил без пауз. – МожешьДвадцатьКартинокВцвете за тридня?

– Выходные, – хищно улыбнулась Ева и почти пропела: – Двойной тариф.

Собеседник глухо застонал:

– Вот не хочешь ты меня понять! У нас все горит. Срочно…

– Я понимаю! Все понимаю, – сказала Ева. – У вас всегда все горит. И еще комментарии вносить… Нет, только по двойному тарифу.

Для порядка оба немного попрепирались – это была обязательная часть программы.

Положив трубку, Ева довольно потерла ладони.

– Денежки, денежки. Вселенная хочет мне что-то сказать.