Однозначно, стрясет с него в пять раз больше, чем обычно. Фениксы ведь не только лучшие защитники, но и сказочно богаты. Если бы не поганый характер, который единицы могут терпеть, да огненная магия, что ни каждому позволяет к фениксу прикоснуться, все зависит от их степени доверия и симпатии, цены бы им не было, а уж женщины бы толпами бегали.

Прикусила губу, стараясь не улыбнуться. На месте этого Данраша Огнецвета я бы уже давно бежала подальше от нашего шефа и искала убежище.

Он вдруг снова уставился на меня, во глубине глаз сверкнул неожиданно теплый и манящий огонь. Окинул взглядом уже меня всю, от чего очень хотелось наложить на него все сглазы разом, а знала я их немало, сто тридцать четыре штуки. Порой и новые придумывались сами собой, пополняли мой боевой арсенал. Сдается, если с фениксом мне придется все же работать, я и новые проклятья изобрету и на нем же все опробую.

Шеф же поднялся, оперся о край стола. Дерево затрещало, кусок отвалился. М-да… Так качественно довести нашего демона до состояния «иду убивать» – это талант надо уметь. Даже мне подобное не всегда удавалось.

– У вас есть сомнения в квалификации моей лучшей сотрудницы? – совершенно спокойно поинтересовался он.

Когда у Караса было подобное настроение, наш офис пустел за считанные секунды. У всех и сразу находились важные и срочные, а главное вот совсем неотложные дела. Я сощурилась, подождала, когда шеф сядет обратно. Раз до сих пор не испепелил этого наглеца, значит, дело важное, сделку упускать нельзя.

Я без зазрения совести села к шефу на стол, закинула нога на ногу и ухмыльнулась, рассматривая Данраша. Выждав минуту, которая казалась натянутой стрелой, уверенно заявила:

– Тридцать семь проклятий, двадцать три сглаза, пятьдесят один приворот и восемь попыток убийства. И это за прошедшие две недели. Впечатляет. Последняя, кстати, произошла два часа назад. И боюсь представить, с кем мне, темной ведьме, придется столкнуться, если даже фениксу они нанесли семь ранений.

Данраш опалил взглядом так, что показалось – я падаю в саму бездну. И вот странное при этом ощущение – за спиной распахиваются невидимые крылья, которые уже подарил этот сильный мужчина. Отчаянно смелый. Такие долго и не живут… Разве что фениксы. Они могут возрождаться из пепла, пусть и уйдет на это столетие.

– Я утрою вознаграждение, – вдруг заявил Данраш, впечатлившись моими способностями.

– То есть все это с вами проделала невеста вашего лорда Антанрийского? – поняла я.

– Кроме попыток убить меня, да. Там наемники вечного соперника моего лорда постарались.

Хм… Я задумалась, взвесила все услышанное и уточнила:

– Стало быть, вы хотите, чтобы я провела ритуал, который навеет на леди сон, а потом спрятала ее в артефакт? Тот самый ритуал, за который ведьме грозит смертная казнь?

– Я поделюсь кровью и силой, – спокойно заявил Данраш, и я чуть не упала со стола.

Добровольно отданная кровь и сила феникса позволяет выжить, когда смерть стоит за плечом. То есть, даже если попадусь и случится казнь, к рассвету я оживу, как ни в чем ни бывало. Учитывая это, я понимала: не зря за фениксами охотились и истребляли их веками, забыв про поправку «добровольно». Людская алчность слепа и яростна.

Фениксов убивали, пока не остался малочисленный клан высоко в горах. Там для них созданы идеальные условия для жизни, они защищены мощной магией своего народа, до них и не добраться, если кто-то из крылатых не покажет путь. Есть только одно такое «но»… Феникс обладает крыльями, и, как и любая птица, в клетке он сидеть не хочет. Рвется на свободу, готов прятаться среди людей… Если бы я не была темной ведьмой, ни за чтобы не догадалась, кто такой Данраш. Я просто иначе вижу ауру, и огонь в нем разглядела сразу, как и необычную силу.