– Говори погромче, когда будешь обращаться к самому магистру. Ему Бог знает сколько лет и слух уже утратил былую остроту, – пожилой монах открыл дверь и пропустил провожатого вперёд.

В центре большой залы, прямо в куполе света, исходящего с витражного потолка, находилось кресло с высокой спинкой, на котором восседал Великий магистр ордена. Двое прибывших монахов поклонились и подошли поближе к нему.

– Юноша, не нужно этого делать, – сухой и скрипучий голос остановил молодого члена ордена, когда он хотел поцеловать перстень на руке магистра.

– Вы что, забыли все истории, которым вас учили? Посмотрите на меня внимательно и сразу всё вспомните, – старец обратился к послушнику и сам приподнял голову вверх к столпу солнечного света.

Белый капюшон с зелёным остроконечным крестом упал и показалось его лицо, испещрённое древней и запущенной проказой. Болезнь, поражавшая кожу, проникала глубоко внутрь и жутко меняла черты, словно создавая новую отвратительную маску вместо приятных глазу пропорций.

– Братья ордена вот уже тысячу лет назад объединились под общим знаменем, помогали друг другу по всему свету. Когда весь мир отворачивался от нашей проблемы и видел в нас только угрозу, лазариты лечили и выхаживали самых безнадёжных больных. Так и сейчас, куда более страшная зараза выходит наружу и нам опять нужно вмешаться, – Великий магистр был почти недвижим, будучи живым изваянием, сухим остатком от некогда могучего воина.

– Расскажи магистру, что поведал мне в пути сюда. Что ты видел своими глазами, что почувствовал в своей душе? – старший монах посмотрел на младшего названного брата.

– Я был на их острове и ступал на ту осквернённую землю. Столько боли и людских страданий я никогда не ощущал, даже воздух там сочится безнадёжностью и отчаянием. Их главный собрал целую команду, в которой каждый отвечает за своё направление, но цель на всех одна и та же, – молодой мужчина в серой рясе начал свой рассказ.

– Они отбирают людей, потерявших всякую веру, тех, чьё сознание затмило горе и безысходность, а также жаждущих наслаждения, славы и богатства. Исполняют почти любое желание, по их же собственным словам, а в обмен требуют только мёртвое тело клиента. Я повстречал лишь пару полевых агентов, но даже их способности и подготовка очень впечатляют.

– Ты тоже заключил такой договор? – голос звучал глухо, как будто доносился из дупла древнего дуба, а не из всё ещё живого, но покорёженного хворью горла.

– Вынужден был. По-другому бы не смог подобраться ближе и изучить их, чтобы найти слабые стороны.

– Ты знаешь, что это значит. Дороги назад нет и тебе придётся идти до самого конца, – иссушенный палец показал на столп падающего света.

– Страх и алчность… Именно они когда-то стали причиной образования нашего священного ордена. Люди с древних времён сторонились прокажённых, изолировали и проклинали нас. Тамплиеры и прочие храмовники мечтали о наших богатствах, но при этом боялись прямых столкновений, не желая заразиться и стать похожими. Только членов братства это закалило, словно сердца также покрылись чешуйчатой бронёй, как и наши лица. С тех самых пор мы разошлись по свету и основали новые лазареты, неся свою веру и учения многим людям. Попавшим к Агентству в должники нужна наша помощь, эти глупцы и не догадываются, что в скорой смерти нет облегчения и она вовсе не означает конец всему.

– Я сделаю всё, что в моих силах, – молодой монах поднял голову и посмотрел прямо в выцветшие глаза старца.

– Твоих сил будет недостаточно. Нужно покончить с ними раз и навсегда, добраться до самого верха и срубить голову этой химере. Чтобы выполнить миссию и справиться с превосходящим противником тебе понадобится особенное оружие, – магистр указал на небольшой каменный пьедестал, расположенный у одной из стен залы.