Объявление об окончании карточных игр застало ее врасплох. Как, уже все? Поднявшись следом за всеми, она невольно нащупала ладонь Дава, и он успокаивающе сжал ее. Что теперь?

— Вы готовы? — внезапно спросил Макс, глядя в упор на нее, и Мария сглотнула. Да, это оно. Они хотят, чтобы Дав с ней играл сейчас. Что логично: новички открывают вечеринку, так бывает и на обычных вечерах в клубе. И, хотя секунду назад она лишь об этом и мечтала, внутри все внезапно сжалось.

9. Глава 5. Только не останавливайся

Дав мягко обхватил пальцами ее подбородок и посмотрел в глаза.

— Малыш?

Заметно более высокий, чем она, он смотрел снизу вверх и казался сейчас строже. Не глупи и не вздумай разочаровывать меня, читалось в глазах, и вся ее нижняя натура откликнулась на это послание как надо.

— Да, я готова, — прошептала она, завороженно глядя в лицо.

— Хорошо. Мы готовы, Макс, — сказал он, осмотрелся по сторонам и снова взял ее за руку, проводив к тому месту, где в клубе была оборудована центральная точка подвеса — а точнее, целых пять, которые позволяли воплощать любые фантазии опытных мастеров бондажа.

Оставив ее на пару мгновений, Дав вернулся с объемистым пакетом, в котором находилась толстая длинная веревка, свернутая восьмеркой.

— Снимай платье потихоньку, — негромко сказал он. — И расслабься. Смотри только на меня.

Уже полностью стянув платье в состоянии странного коматоза, Мария вдруг поняла, что не слышала собственного ответа. Чулки остались где-то на диване. Теперь на ней были только стринги и туфли. Она обнажилась в зале первой и это было так пугающе и возбуждающе одновременно, что мозг на какое-то время отключился… Она сказала ему «Да, мастер» или нет?

От других верхних в клубе за молчание после приказа можно было получить жесткое замечание или даже наказание, но Дав оставался спокойным и смотрел мягко.

— Ты очень красивая.

Мария поняла, что он говорит так тихо специально. Создает атмосферу, где нет никого, кроме них — и так же, как и она, не смотрит на зрителей, сидящих в трех-четырех метрах на диванах.

Умоляюще посмотрев на него, оно молча просила успокаивающее объятие, и он понял это тоже: привлек к себе, погладил по голой спине, позволил ей на полминутки спрятаться от жадных мужских взглядов, в том числе и от его собственного.

Мария не посмела обнять его, просто едва коснувшись руками груди, но равномерное тепло его тела и особенно аромат оказали умиротворяющее воздействие. Дав не злоупотреблял парфюмом. Его руки соскользнули со спины на ягодицы, и, погладив ее попу, он шепнул на ухо:

— Закрой глаза.

А потом развернул ее лицом к публике и прижал к себе спиной, лаская спереди.

Первое тихое «ах» сорвалось с ее губ почти сразу, когда опытные пальцы накрыли грудь, дразня соски. А потом, когда он намеренно сжал до легкой боли, Мария издала стон, запрокидывая голову. Позволив положить затылок себе на грудь, он прижался крепче, поглаживая и иногда щипая ее, обостряя ощущения, заставляя стонать громче. А затем он отодвинул ее щиколотку в сторону своей ногой, широко разводя ее ноги, и немного погладил поверх кружевных стрингов.

— Такая горячая, — прошептал он ей на ухо, и Мария содрогнулась от теплого касания губ и воздуха, который он выдохнул. А затем и от укуса.

Вздрогнув всем телом, она громко вскрикнула, когда Дав рывком развернул ее к себе лицом и притянул, неожиданно накрывая ее рот губами и врываясь внутрь языком. Ошеломляюще глубокий, властный и эротичный поцелуй был для нее полнейшим сюрпризом, и заставил сердце забиться как бешеное. С тихим стоном она ответила, и пальцы судорожно сократились, впиваясь в его грудь, а Дав одной рукой собрал ее волосы, в то время как другая до боли сжала ягодицу.