Мысль показалась логичной. Да и не в диковинку нам работать молчком. Под водой первым делом проверяем работу дыхательных аппаратов. Они новые, ни разу не опробованные, поэтому могут иметь скрытые дефекты.

Ребризеры работают устойчиво. Осматриваемся. Вода, как мы выражаемся, чище анализов младенца. Взвеси – планктона и неорганики – практически нет; горизонтальная видимость метров тридцать пять – сорок. Слабое восточное течение, температура воды в верхнем слое комфортная. На глубине будет чуть холоднее, но не настолько, чтобы тело быстро замерзло.

«Все в норме, – докладывает жестом напарник. – К погружению готов».

«Поехали…»

Миша Жук опытен, умен и смекалист; характер выдержанный, мягкий. Я давно работаю с ним в паре и привык к спокойной и молчаливой манере взаимодействия. Зачастую нам не требуется гидроакустическая связь – мы понимаем друг друга, используя жесты или взгляды.

Уходя все дальше от поверхности, регулярно поглядываю на дисплей дайверского компьютера, а заодно контролирую работу ребризера, а именно исправность трех электронных датчиков глубины, регулирующих подачу кислорода.

Вообще-то, мы крайне редко используем в своей работе акваланги. Разве что когда предстоит поработать на детской глубине, когда не нужно маскировать свое пребывание под водой и нет смысла расходовать дефицитные дыхательные смеси с дорогими регенеративными патронами. Основным же рабочим снаряжением является ребризер (re-breathe – повторный вдох) замкнутого цикла с электронным управлением. Это очень дорогой и самый незаметный дыхательный аппарат, в котором углекислый газ поглощается химическим составом регенеративного патрона. В процессе дыхания смесь обогащается коктейлем из кислорода с дилюэнтом, содержащим нитрокс – смесь на основе гелия, и снова подается на вдох.

Ценность аппаратов подобного класса обусловливается наличием электронных датчиков и микропроцессора, дозирующего кислород в зависимости от глубины. Поэтому его обладателю необязательно тащить с собой пяток запасных баллонов с различными газами и нет нужды париться с регулировкой состава смеси. Кстати, за счет автоматической дозировки происходит эффективная и быстрая декомпрессия, иной раз не требующая выполнения «площадок». Под ребризером обычно находится двухлитровый резервный баллон, наполненный обычным сжатым воздухом. Он предназначен для аварийного всплытия с глубины пятнадцать-двадцать метров и поэтому шутливо именуется «парашютом дайвера».

Погружаемся. Двадцать метров. Двадцать пять. Тридцать…

Солнце пока еще низковато над горизонтом. В его косых преломленных лучах то тут, то там поблескивают серебристые тела рыбешек. Гляжу вниз… Нет, фонари нам в здешних водах не понадобятся: с глубины тридцати пяти метров дно уже неплохо просматривается.

Через несколько минут достигаем дна. Сверяюсь с дисплеем наручного компьютера. Глубина пятьдесят метров. В принципе, нормальная глубина для того, чтобы лодка типа «Палтус» улеглась на дно и выпустила через торпедный аппарат пловцов. Дно на выходе из бухты песчано-илистое и довольно ровное с небольшим уклоном к югу. На всякий случай включаю навигационно-поисковую панель…

Подобная штуковина незаменима в тех случаях, когда под водой приходится что-то искать. Правда, немного тяжеловата – в воде вес стандартной панели составляет около трех килограммов, зато она полностью заменяет визуальное восприятие в радиусе до ста метров. Ее сердцем является сканирующий гидролокатор кругового обзора, сигнал от которого выводится на цветной пятидюймовый дисплей. В результате командир группы боевых пловцов видит рельеф подстилающего грунта, объекты и крупные предметы, другие группы водолазов и даже косяки мелкой рыбы. Помимо самих предметов, на экране отображаются геометрические данные об их размерах, дистанции, пеленге и высоте расположения от уровня дна. В общем, чудо современной техники, имеющее, правда, один существенный недостаток – максимальная глубина использования – двести метров. Но нам такие глубины в поисковой операции, слава богу, не светят.