– Эй, где он!? Ты его видишь? – хриплым, напряженным голосом спросил тот, что прятался в развалинах.

– Нет, – гнусаво отозвался второй. – Может быть, готов? Надо проверить.

– Я тебе проверю! – воскликнул я, объявляясь у обладателя «Страйка» за спиной. – Бросай оружие!

И тут этот парень совершил большую глупость – вместо того чтобы просто выполнить приказ, он попытался резко повернуться. Я нажал спусковой сенсор совершенно автоматически, и башка гнусавого разлетелась на куски. Дергающееся тело упало наземь, хлынула кровь, а я прицелился в хриплого.

Этот оказался более умным, а может быть, произвела впечатление моя меткость.

– Бросаю... – прошептал он и положил «калаш».

– Очень хорошо, – одобрил я. – Сделай пять шагов в сторону, ляг лицом в землю, руки на затылок. Быстро! – Он выполнил приказ, и я повернулся к третьему. – Эй, ты, хватит прятаться! Вылезай, а не то гранату кину! Не пожалею, а от тебя даже пепла не останется!

– Он не ответит, – сказал хриплый. – Не может...

– А ты молчи! – прикрикнул я на него и осторожно зашагал туда, где прятался третий засранец.

Он лежал на дне глубокой ямы, похожей на воронку от снаряда, и был еще жив. Темные глаза смотрели в небо то ли с мольбой, то ли с угрозой, а на месте рта булькало серебристое месиво.

Колония скоргов, поразившая его, как-то усваивала кислород, и поэтому ее жертва не умирала, хотя дышать не могла.

– Действительно, не сможет. – Я поднял «Шторм» и выпустил одну-единственную пулю.

Мягкий шлепок, и все было закончено.

– А теперь немного поговорим. – Я развернулся и пошел к хриплому. – Хотя по всем законам Пятизонья я должен пристрелить тебя, как бешеную собаку. А ну встань, отвались мой хвост!

Он послушно поднялся, сутулый, совсем молодой: чумазое лицо под шлемом, глаза блестят страхом и злостью. Маски у него то ли вообще не было, то ли потерял в передрягах, а вот боевой костюм выглядел новым.

– И на кой черт вы сюда полезли, дураки? – спросил я. – Насмотрелись репортажей Мерлина? И зачем отправились в пустошь на промысел? Думали, здесь легко стать разбойником с большой дороги? Есть много более пристойных и менее рискованных способов устроить свою жизнь в этих местах.

– Мы хотели... мы думали, собрать артефакты... потом продать... было четверо, – забормотал он.

Я смотрел на него, заикающегося и жалкого, и вспоминал себя, каким я появился в московской локации в январе пятьдесят второго. Я тогда хорошо понимал, что в обычном мире места мне нет, что останься я там еще на месяц, и меня обязательно найдут. И действовал соответствующе, сжигая мосты и готовясь к тому, чтобы выжить в отчужденных пространствах.

А эти? Летят сюда, привлеченные ложной романтикой, как мотыльки на пламя свечи, и гибнут...

– Хотели они! – буркнул я, опуская ИПП. – Прежде чем хотеть, думать надо! Без скоргофагов и нормального снаряжения тут долго не протянешь. Ладно, я сегодня добрый, так что забирай свою пушку и вали к Обочине. Или уматывай отсюда ко всем чертям, или начинай строить жизнь заново – с нуля, которым ты в данный момент и являешься. Понял?

И, оставив чумазого парня ошалело хлопать глазами, я пошел прочь.

Я все ждал, что он поднимет «калаш» и попытается выстрелить мне в спину.

Но он не выстрелил.

К железнодорожному мосту через Припять я добрался без особых проблем.

Миновал похожие на термитники бугры, между которыми блестели лужи жидкого металла, увидел реку и три торчащие из нее огромные бетонные опоры. Около них еще пару лет назад соорудили то, что гордо именовалось «переправой», натаскали обломков, бросили мостки, сделали все, чтобы можно было перебраться с берега на берег.