Или нет. Не поцелует даже. А вопьётся в рот, выпивая до дна всю мою жизнь. Каплю за каплей.

Но мужчина лишь смотрит на меня неотрывно.

Глаза в глаза.

Сквозь прорези непроницаемой маски горящий взгляд проникает в самое моё нутро.

В душу. В сердце. В мысли.

Мужчина словно сканирует меня. Изучает, как подопытную мышь.

Его глаза – два магнита. Манят и грозят опасностью.

Его глаза – две звезды. Яркие и обжигающие холодом.

Хочу отвернуться, но продолжаю смотреть, как под гипнозом. И совсем нет сил, чтобы разорвать эту связь.

И в этот миг я чувствую, как холодная прорезиненная ткань перчатки касается моего колена.

Мне бы закричать, начать сопротивляться…

Но я лишь замираю от ужаса. И продолжаю беспомощно тонуть в стальных глазах.

А рука мужчины тем временем осторожно скользит вверх по ноге.

Мне кажется, на миг, даже моё сердце перестаёт биться…

Но уже спустя мгновение рука в перчатке перебирается на внутреннюю поверхность бедра и легонько, почти нежно сдавливает кожу. И моё бедное сердце тотчас заходится в безумном беге.

Мужчина, словно почувствовав моё состояние, убирает руку.

Выдыхаю с облегчением. Только, оказывается, расслабляться ещё слишком рано.

Господин в чёрном подносит руку к дыхательной маске и шумно втягивает воздух… Будто пытается уловить запах моей кожи, оставшийся на перчатке.

В его глазах светится такое удовольствие, словно он пробует на вкус какое-то изысканное лакомство.

Чёрт возьми – я лакомство…

Это просто отвратительно.

Это худшее, что может со мной случиться.

Чувствую, как тошнота подступает к горлу.

Хочу возмутиться, но говорить всё ещё не могу.

Мужчина опускает руку, теряя интерес к моему запаху и телу, подвешенному над столом.

А я не могу поверить, что моему позору наконец-то наступает конец. И только сейчас чувствую, как полыхают от стыда щёки.

- Сколько тебе ваших земных лет? – не сразу доходит до меня смысл слов, произнесённых глухим и глубоким голосом. Красивым, но искажённым тонкой дыхательной маской.

Голосом, от которого где-то в груди почти мгновенно пробегает толпа возбуждённых мурашек.

- Д-двадцать… – заикаюсь. То ли от страха, то ли от неожиданности, что могу говорить.

Мой собственный голос прорезается внезапно и на удивление звучит совсем незнакомо.

- Хорошо, – кивает «господин» удовлетворённо.

Несмотря на внешнюю холодность и отстранённость мужчины, мой возраст, кажется, его вполне устраивает. Даже радует.

И это не может меня не пугать.

- Ты девственница? – снова спрашивает мужчина.

У меня возникает ощущение, что он и сам прекрасно знает ответ.

- Д-да… – всё же отвечаю я шёпотом.

- Прекрасно. Как твоё имя? – задаёт он очередной вопрос.

- Алина… Любимова… – еле шевелю пересохшими, непослушными губами.

- А-льи-на… – Мужчина в чёрном, слегка перевирая, по слогам повторяет моё имя, а затем вдруг резко бросает на неизвестном мне языке: – Ш’Ор-Данн!

Я не знаю, что это означает, но звучит весьма угрожающе.

Не зря даже Гоор вздрагивает после этих слов.

И только мужчина в чёрном остаётся по-прежнему уверен в себе.

Он достаёт из кармана металлическую коробочку, похожую на футляр для украшений, и кладёт её на стол подо мной.

- Она моя, Гоор.

- Но господин… – В потрескивающем голосе Гоора мне слышатся нотки жалости и сожаления. Но к кому? Ко мне или к самому себе? – Она ещё не готова принять ваш сим.

- Так подготовь! – повышает голос «господин».

- Это будет стоить вам…

- Плевать на цену, Гоор! – Воздух, словно ножом, разрезают суровые металлические нотки в голосе мужчины. – Мне. Нужен. Только идеальный результат!

- Как пожелаете, господин, – лебезит перед ним и едва не бухается в ноги существо в серебристом одеянии.