В общем, оставленные детьми подушки пригодились. Сидеть на них было точно удобнее, чем просто на ящиках.

— Ливин Тарсеу, — задумчиво сказал заместитель-толстячок, удобно умостившись на подушке и уставившись на дядю-блондина, как та любящая бабушка, на приехавшего внука. — Сыскарь из Дармкаса. Да, да, того большого города, в который первым делом стекаются добытые на Зубцах фиолетовые камни, — улыбнулся он нахмурившейся при попытке вспомнить, где слышала это название, Нире. — И мне тоже очень интересно, почему столь выдающийся молодой человек решил изобразить из себя всеми пинаемого столичного проверяльщика, появившегося от имени Общешкольного Совета.

Высказавшись, он сложил пухлые руки на животе и стал похож на статую Будды-чревоугодника.

— Тыц, — то ли плюнул сквозь зубы, то ли высказался блондин.

— Как некультурно, — вздохнул толстячок, не выходя из образа.

— Мы будем жаловаться, — сурово произнесла Тейра, посмотрела на Вилена и он благодушно кивнул.

— Я веду расследование и оно меня привело сюда, — скаламбурил блондин и зачем-то посмотрел на племянницу.

— Расследование? — с нажимом произнесла Тейра.

— Кражи. На первый взгляд ерундовые, так казалось, пока их случайно не сложили вместе. Причем, крали в местах подобных вашей школе. В прославленных крепостях, дворцах, превратившихся в музеи, старых домах, где живут поколениями прославленные династии магов. Не могу сказать всего, но эти кражи касаются Второй Южной войны.

— И кто-то настолько был уверен, что в следующий раз что-то украдут в нашей школе, что прислали сюда проверяющих вместе с вами? — скептически спросила Тейра.

— Тыц, — повторился блондин. — Все несколько не так. Кражи объединяет не только война. Их объединяет то, что перед кражами в этих домах, дворцах и прочих замках появлялись проверяющие Общешкольного Совета. После жалоб появлялись. Планово появлялись. В общем, как раз в появлении ничего подозрительного. И даже составы были разные, хотя чаще всего там перед кражами побывала именно любимая группа Меньеса. И если кого-то в других группах могли разово подкупить, попросив сущий пустячок, вроде уточнения, есть ли в здании нужный предмет, а потом наняв кого-то для помощи в изучении защиты, побывав в архиве… ну мало ли? То с Меньесом точно кто-то причастный ездит. И это не сам Меньес, он, конечно, та еще сволочь, но не настолько глупая, чтобы не сложить ряд происшествий, так что втемную его не используешь. А участвовать он не будет. Он искренне пытается сделать мир лучше, заставить всех соблюдать законы даже в мелочах, не отходить даже на шаг от морали, печется о безопасности, как умеет. Так что это не он. Совершенно не тот психотип…

— И вы решили использовать племянницу, чтобы она определила кто из его группы тот, который вам нужен, — покивал толстячок, заткнув вскинувшегося Глена «толчком тишиной».

— Вы сильно преуменьшаете ее способности, — ухмыльнулся сыскарь. — И, да, я уверен, что для нее это безопасно. Да ее сейчас даже те, кто знает ее с детства, вряд ли узнают. Где та идеальная девочка, у которой и волосок к волоску, и улыбка благородно-отстраненная и сама она бледная маргаритка, и где вот эта хулиганистая бандитка?

— Пфы, — высказалась племянница.

— Она подросла, даже лицо вытянулось, скоро вообще писаной красавицей станет, — продолжил говорить Ливин. — Дома год не появлялась и по слухам, сейчас отбывает наказание у суровой тетушки. Еще и загорела, какая из нее сейчас маргаритка?

— Пфы, — повторилась девочка.

— Допустим, — мягко прожурчал толстячок. — Но вы решили воспользоваться помощью нашей ученицы, не поставив нас в известность, — выделил он тоном слова «ученицы» и «нас». — Это было с вашей стороны очень глупо. Вам еще повезло встретить на этом пути всего лишь добрую девушку со сковородой и Глена, который бьет только в самом крайнем случае… нет-нет, не потому, что слишком мягок, а потому, что бьет наверняка, его противники обычно даже отползти после этого в сторону не могут.