Голубые глаза у нечисти оказались слегка раскосыми, кожаный черный нос то и дело двигался, словно принюхиваясь, а рот съехал на сторону, придавая морде необычное заискивающе-скептическое выражение.

Растифор стремительно присел перед ним на корточки и быстро коснулся макушки. Карл не успел даже моргнуть – так и застыл с удивленно распахнутыми глазами.

– Что ты делаешь? – Ада села рядом с ним, сжала кулаки.

Кайрид, спустивший эмпатические щиты, чувствовал отголоски ее чувств. Девушка искренне волновалась за созданную ею нечисть, хотя дотронуться до нее не решалась – явно боялась. Прикусив губу, Аделина испуганно смотрела на пальцы Растифора, с которых лениво, будто бы нехотя, лилась черная энергия.

– Прекратите это делать, – попросила она почему-то шепотом.

В обычной ситуации Кайрид не удостоил бы ее ответом, но его буквально пронзила щемящая грусть, причем исходящая не только от Соломинки. Подняв взгляд, Растифор увидел Бустиара, прижимающего к себе дрожащего Мортимера. Уши второго зайца были опущены, а глаза косили в два раза сильнее прежнего.

– Это просто проверка, – не выдержал эмоционального давления Кайрид. – Хочу понять, на какой стадии обращение и не опасен ли зверь сейчас.

Три слаженных облегченных вздоха были ему ответом.

– Просто кружок нечестилюбителей, – сварливо пробормотал Растифор, возвращая щиты и призывая силу назад. – Ладно, тьмы в этом мерзавце не так много. Но его манерами вам стоит озаботиться. Всем вам!

Кайрид поднялся и предупреждающе осмотрел всю странную троицу. Бустиар отмер первым, проскрипев:

– Хозяин будет есть. Я накрывать. Давать любимый пирог.

– Принеси в мой кабинет, – холодно бросил Растифор, злясь на себя за слабохарактерность. Отворачиваясь, он проворчал: – Следи за зайцами. Теперь они на твоей совести. А ты, – Кайрид обернулся к притихшей иномирянке, – за мной. Нам пора поговорить.

– У, злыдень, – послышалось сзади. – Адочка, крепись. Не принимай близко к сердцу его угрозы и ничего не подписывай! И спиной к нему не поворачивайся. И за его руками следи! И…

– Я буду настороже, – заверила Соломинка, – а вы постарайтесь ничего не натворить. Спасибо за обед, Бустиар, пирог идеален.

Растифор свернул к кабинету и почувствовал легкий укол совести – вспомнил, что девушка до сих пор не обута и, скорее всего, голодна. Он никак не мог принять тот факт, что Аделина Соломинка реальная и она – человек, а не мерзкое чудовище, способное лишь на убийство. Как подобное стало возможным?! Это предстояло выяснить, и чем раньше, тем лучше.

– Сюда. – Растифор пропустил гостью вперед, остановившись на пороге кабинета. От него не укрылось, с какой настороженностью Аделина вошла внутрь – она не доверяла ему, даже побаивалась. Кайрид знал это наверняка, потому что, убрав щиты, с интересом считывал ее эмоции.

Пока девушка осматривалась, он «прощупывал» ее, подмечая каждый отголосок чувств.

– У вас очень… миленько, – наконец проговорила Аделина, повернувшись к нему. – Только почему в приоритете такие темные цвета?

Растифор пожал плечами, окинув взглядом привычную обстановку: засыпанный документами стол, два кресла, стену, полностью занятую книгами, обогревающий камень и диван. Окна были плотно занавешены темно-синими гардинами.

– Такое ощущение, что здесь живет вампир, – продолжила делиться впечатлениями Ада, – и дневной свет его убивает.

Растифор усмехнулся. Указав ей на кресло, он встал рядом, опершись бедром о стол и сложив руки на груди. Соломинка немного потопталась на месте, опасливо присела и пытливо уставилась на Кайрида. Ее эмоции скорее мешали мыслить рационально, чем помогали: их штормило от неловкости, злости и отчаяния к благодарности и всепрощению, а затем по новой.