Мои ладони непроизвольно сжались в кулаки.

– Где сейчас ваш хозяин?

– Как где? В своей «будке» сидит, денежки считает. Ты давай нам мужик не мешай, а то видишь, дел невпроворот, нам еще этот ворох нужно раздать, – на этих словах, собака отвернулась, а мужик рядом приготовился надевать голову.

Только мне нужна была еще информация.

– Постой! А где «будка» находится?

– Вот за тем поворотом, увидишь синий ларек. Там Баба Рая мороженое продает. Вот ей скажешь, она позовет хозяина.

Я машинально кивнул и уж было сделал шаг в ту сторону, как услышал:

– Мужик? А у тебя полтоса не будет? Живительной водички страх как хочется, а денег с собой не взял.

Не спрашивая о какой «живительной воде» говорит мужик, вытащил из кармана пятьсот рублей и отдал ему. Тот, удивившись, не стал больше ничего спрашивать или отказываться, тут же схватил купюру и отошел от меня, боясь, видимо, что я попрошу сдачу.

Мне, впрочем, это было не интересно. Сейчас мне хотелось только одного: поговорить и разъяснить одному мужлану, как нужно общаться с женщинами.

17. Глава 17. Палец в рот - а он руку по локоть откусит

-Маша-

– Зайка, сделай пожалуйста потише, я с бабушкой твоей разговариваю.

– Холосо, мамочка! – дождавшись, когда звуки на телевизоре стихнут, я вновь приложила телефон к уху:

– Мам, мне очень надо. Любая подработка. Сейчас же начнется приемная комиссия, вам нужны будут дополнительные руки.

– Мария, ты как себе это представляешь? Я приду к нашему декану и скажу, а возьмите мою непутевую дочь подзаработать денег? Она у меня умная, серьезная, ответственная до такой степени, что бросила учебу на последнем курсе!

– Я же не просто так бросила! У меня была уважительная причина!

– Угу, и теперь из-за этой уважительной причины, тебя даже листовки не берут раздавать.

Зачем я ей только сказала про листовки. Лучше бы промолчала. Но нет, я с детства привыкла говорить все матери, даже несмотря на то, что она всегда интерпретирует мои слова по-своему.

– Мам, у меня безвыходная ситуация. Ну вспомни себя, тебе бабушка с дедушкой же помогали со мной.

– И вот к чему все привело! Ты без образования, работы и мать-одиночка! Говорила я твоему деду, перестань ей многое позволять, а он заладил: «у ребенка должно быть счастливое детство»!

«А сама почему не занялась моим воспитанием?» – хотелось прокричать в трубку, но я вовремя прикусила язык. Ругаться с матерью не входило в мои планы.

После того, как Карабас Барабас начал распускать руки, я была очень зла. Так зла, что даже угроза написать заявление на меня в полицию, меня никак не трогала. Сейчас важнее было как-то прокормить нас с дочкой.

Деньги Льва я до сих пор не трогала, каждый раз косясь на них, будто они ядовитые. Однако я знала, что долго они у нас не пролежат. Вике нужны были сандалики, потому что свои она безжалостно стерла, ездя на самокате.

Сколько раз я ее учила, что нужно нажимать на тормоз, но почему –то ребенок был уверен, что носком тормозить об асфальт удобнее.

Был еще вариант устроиться уборщицей на пол ставки, но я не торопилась звонить по таким объявлением, надеясь, что мать мне поможет хоть с чего-то начать.

– Столько сил и средств было в тебя вложено! Столько знаний! – начала она заезженную пластинку, и я поняла, я не получу помощи.

– Знаешь, правильно бабушка тогда сказала, розгами тебя надо было бить, – сказала я и сбросила звонок.

Почему я все надеюсь и жду, что она исправится и начнет себя вести как все мамы? Откуда у меня такое? Видимо, это заложено природой, доверять и ждать любви от родителей.