Аня наконец пошевелилась и поднялась, ухватившись за дверную ручку.

— А пёсик?

— Шут его знает. Выскочил, а может, и прогнали, — сосед вздохнул, хлопнул по коленям и встал. — Такие вот дела, девонька.

Аня вышла и села на лавочку, на которой любила сидеть Надежда Ивановна. Внутри всё сдавило. Ни слёз, ни дыхания. Раздался звонок. Она посмотрела на экран телефона и приняла вызов.

— Анька, добралась? — голос Васьки прозвучал до рези громко.

— Добралась, — глухо ответила и крепче сжала телефон. — Вась, — замолчала.

— Что случилось? — Звук стал тише.

— Баба Надя умерла. — Она уставилась на асфальт под ногами.

— Мне жаль, — произнёс Васька. — Ты сама где сейчас?

— Сижу у её подъезда. Представляешь, её сын сжёг тело. Просто превратил свою мать в ничто.

— Разве он не сделал этого раньше? — прямо спросил Вася.

— Да, — она вздохнула. — Как и мой отец поступает со мной. Откуда берутся такие нелюди, и как они живут с пустотой внутри?

— Не знаю, Ань.

Они помолчали.

— Вась, я даже попрощаться с ней не могу, — горло вдруг пересохло. — Вот зачем я её бабой называть стала…

— Так, ну-ка прекращай, — Васька повысил голос. — Чего ты там надумала?

— А чего тут надумывать, — устало проговорила Аня. — Мамкала я недолго, бабушкала ещё меньше. Отца папой почти не называла, так вон живёт и хоть бы хны ему. Ты же знаешь, я бы Марьмихалну мамой Машей называла легко, только боюсь, что не к добру ей от меня «мама» будет.

Васька шумно выдохнул.

— У бабы Нади же пёс был. Что с ним?

— Бимка? — Васька вернул её на землю своим вопросом, и она непроизвольно осмотрелась. — Пропал.

— Поискать не хочешь? — голос Васьки прозвучал строго.

— Хочу. — Аня поднялась и направилась в сторону парка. — Он же шустрый зверёныш, не должен пропасть. Проверю места, где мы с ним бегали.

— Проверь, — согласился Васька, — и перезвони потом.

Она проверила все дорожки, вернулась во двор, постоянно окликала собаку по имени, сделала новый круг по их маршруту и спустя час нашла Бимку. Он вылез на её зов из подвала дома на другой стороне парка. Грязный, исхудавший, пёсик вилял хвостом и лизал её руки, а она уселась прямо на землю, прижимала его к себе и плакала в жёсткую шёрстку.

Аня оставила бы Бимку себе, но никто не разрешил бы держать собаку в общежитии. На удачу, пса согласились взять знакомые матери Василисы. Анька посадила его в рюкзак, повесила себе на спину, попросила не трусить и повезла в новый дом.

Подруга уговорила Аню остаться на ночь. Они помянули бабу Надю, натопили баню, а после щёлкали семечки на крыльце и слушали болтовню младшей сестрёнки Васи.

На обратном пути Аня остановилась у небольшого озера на въезде в город. Красивое и уединённое место. Вроде и городская суета совсем рядом, а тишина неимоверная. Девушка вынула из кармана куртки ключи от того самого гаража, которым не успела воспользоваться, размахнулась и зашвырнула их так далеко в воду, как только смогла. А потом долго кидала нож в старую корягу, разбивая в труху подгнившую кору. Выплёскивала в коротких вскриках и резких бросках клокочущий внутри гнев, смешанный с бессилием что-то изменить, своё чувство вины, хотя умом понимала, что ни в чём не виновата. Только внутри всё равно скребло и ныло.

Мотоцикл возвращать обратно в деревню она не собиралась. До осени точно. Оставалось найти место, где можно парковать на улице в относительной безопасности и сохранности, чтобы вернуть в Васькин гараж ближе к октябрю.

В общежитии Аня договорилась с охранниками ставить мотоцикл напротив окон их отсека. Они же посоветовали, какие противоугонные трос и замок купить. Местные пацаны, а с ними у Ани всегда получалось ладить лучше, чем с девчонками, проявили интерес и вызвались приглядывать за её «старичком», когда ходили покурить и просто потусить на улице.