Игорь задержал взгляд на друге, чтобы проверить, видит ли Макс то же самое. Макс встретился глазами с Игорем и тут же отвернулся.

В девять Игорь спросил:

– И когда вы поделитесь своими планами? Пора бы.

– Со мной свяжутся, и я раскрою детали.

– Когда с вами свяжутся?

– В течение трех часов.

– Какой-то размытый временной интервал, у вас нет такого ощущения?

– У меня есть ощущение, что вы пытаетесь выбесить.

Макс, до того сидящий как аутист, вдруг подал голос:

– Вы ждете сообщения от сотрудника, верно? Того, который к бонам внедрился. Он должен сказать, сколько человек нападет и когда именно. Я прав?

– Почти. Наш оперативник оповестит отдел, а отдел спустит информацию мне.

– Защищаться чем будете от бонов? – поинтересовался Игорь. – Огнестрелом?

– Убивать я никого не стану.

– А что станете?

– Все детали потом.

В десять Кирилл получил сообщение.

– Короче, они явятся втроем, – передал он. – Примерно в час ночи. Вооруженные молотками, ножами и металлической болванкой, чтобы выбить замок. Они тренировали взлом, так что справятся в момент. Войдут в комнату, и я их обезврежу.

С этими словами Кирилл открыл черный чемоданчик. Взору предстал стеклянный контейнер, внутри которого выстроились в ряд шприцы в форме дротиков, наполненные бесцветной жидкостью. Также в чемоданчике обнаружились респираторы, прибор ночного видения и компактные пистолеты с корпусом из белого пластика. Игорь догадался, что они для инъекций.

– Транквилизатор, отечественный, – прокомментировал Кирилл. – Дозы конские, но не смертельные.

– Внушает, – признался Игорь. – Что произойдет, когда вы их обезвредите?

– Задержим отморозков и предъявим обвинение в покушении.

– Что случится с нами?

– Если операция пройдет успешно, вас поблагодарят за содействие органам. По делу вы пройдете исключительно как свидетели.

– И вам можно верить?

– Разве у вас есть выбор?

Кирилл велел имитировать подготовку ко сну. Игорь разложил в дальнем конце кухни раскладушку, Макс раскатал пленку и развернул спальник. Затем оперативник распорядился поодиночке выйти в сортир.

Очутившись за дверью, Игорь оценил обстановку. Ночь выдалась лунной, безветренной и как будто замершей, установившейся навсегда. Музыка за забором Мажора стихла. Минор прекратил надрывать худосочное тело в огороде и звякал посудой в доме. Милые старички, еще одни соседи, так и не приехали. Из осинника, затянутого темной пленкой, не доносилось ни звука.

Если драпать через дачи, то есть шанс добежать до станции, куда пристают речные суда. Там, у причала, Игорь однажды видел рыбацкую лодку. Если удрать на ней, эти кретины не сразу сообразят, как его ловить. Оттуда либо плыть по течению в город, либо что есть мочи грести к противоположному берегу, что лучше. Там заповедная зона с краснокнижными животными и лес. Август сухой и теплый, так только в плюс. Зря, что ли, Дима учил их выживать?

Может, и не зря, но бросать товарищей в беде Дима не учил.

Похоже, Кирилл не врет насчет бонов, иначе с чего бы ему столько транквилизаторов. Толковый у них план вырисовывается: и нациков поймать, и антифа зашкварить. Какие они, к черту, анархисты, если сотрудничают с госслужбами? Вынужденно, по своей воле – без разницы. Это все равно что в полицию устроиться или стучать за плюшки. До смерти не отмоются от позора.

Плюшки стукачам, к слову, полагаются исключительно черствые. Зубы сотрешь от таких подачек.

Сполоснув руки водой из умывальника, Игорь снова огляделся. Будь он один, свинтил бы отсюда. Честно, свинтил бы без колебаний.

Обиднее всего, что с Максом ничего не ясно. С кем он, за кого – не поймешь. Может статься, Игорь не убегает лишь из-за друга, который теперь ни разу не друг.