– А что жалеть? Пусть в конце всё и летит в тартарары, но зато в начале и середине не соскучишься. А ещё, – она закрывает Цок-Цоку уши, – эти романтики и дураки обычно хороши сами понимаете в чём.
– Вопрос снят, – Кир улыбается.
– Вот это разговорчики пошли. Пойду-ка покурю, – Майки поднимается и тянется в карман за сигаретой.
– А я в уборную. Где искать, кстати?
– Внизу, в подвале, – отвечает Кир. – Возьми фонарь.
Он протягивает ей бронзовый фонарик с вырезанными звёздочками. За то время, что они провели за стойкой, народу в зале стало гораздо больше. Чарли встаёт и начинает продираться между спин и локтей к сцене, точнее, тёмному уголку возле неё, где находится спуск в подвал. Она вытягивает руку с фонарём вперёд и, придерживаясь за стену, спускается вниз.
Тени принимают причудливый облик и начинают танцевать на всех поверхностях. В зале вновь звучит музыка, на этот раз – маримба. Этот инструмент всегда можно услышать на радио Далёких Стран в качестве перебивки между программами. Чарли качает плечами в такт музыке и продолжает спускаться вниз. Её воображение напиталось соком кактуса, и теперь она ярко представляет, что спускается в пещеру горного тролля. Там ей предстоит сразиться за ледяной трон. Ведь именно ей суждено стать новой ледяной принцессой.
Тише!
Кто-то идёт! Нужно прятаться.
Они не могут обнаружить её первой!
Чу! Что за звуки?
Что это, тролли пляшут ритуальный танец?
Они всё-таки узнали, что она придёт!
Взгляд Чарли скользит по чёрной поверхности. Она обнаруживает, что на стене висит зеркало в виде капли. В нём ей улыбается зазеркальная Чарли. Она очень даже хорошенькая. Аккуратный нос, большие глаза и круглый широкий подбородок с ямочкой. Ой, а это что? Зеркальная Чарли зачем-то заправила волосы за уши. «Не нужно, ты ведь немного лопоухая! Нет, лучше вернуть как было». Зеркальная Чарли обижается. «Ну-ну, не надо. Я же говорю правду. Что есть, то есть. Но я тебя и такой люблю, вот что главное. Ну ладно, пойду я к мальчикам. Они забавные».
Чарли моет руки и направляется обратно в зал в тот момент, когда маримба заканчивает своё соло. Зал громко хлопает и умолкает. Майки уже вернулся и, сидя за баром, показывает Цок-Цоку кости. Подойдя ближе, Чарли слышит:
– А твой скелет похож на те, что были у динозавров. Птицы – их прямые потомки.
– Кар? – ворон вопросительно смотрит на Чарли.
– Что он говорит? – Майки вопросительно смотрит на Чарли. – Что он тебя не понимает, – отвечает она, разводя руками.
– Ну вот, а я думал, у меня хорошо получается.
– Не расстраивайся. Вороний считается одним из самых сложных птичьих языков. В нём много интонационных ударений и микродвижений головы, которые могут полностью изменить суть фразы.
– Например?
– Вот пример: «кар-кар», – закинув голову, говорит Чарли. – Это «хороший день».
Она повторяет движение, но в этот раз её голова ровно на градус ниже:
– А вот так «кар-кар» – уже «ужасный день».
– Кар-кар! – Цок-Цок хлопает крыльями.
– Вот, даже я ошиблась, – смеётся Чарли – Я сказала «просто день»
Майки застывает с ошеломлённым выражением лица, и она спешит ему объяснить:
– Это был факультативный предмет на журфаке. Важно знать разные языки, если хочешь брать много интервью. Я выбрала вороний, эсперанто, первый марсианский и африканский суахили.
– Довольно случайный набор, – нахмурившись, замечает Майки.
– На самом деле нет. Я могу объяснить, почему выбрала именно эти языки. Но это очень долгие истории. – она делает взмах рукой, – Давай лучше дальше играть!