Джулия стиснула зубы. Как он смеет издеваться над важными для нее вещами?

– Надеюсь, вы его хорошенько отчитали.

– Он сказал, что у его велосипеда спустилось колесо, и искренне извинился.

– Ну, он хотя бы извинился, – сказала Джулия в надежде, что сумела донести свою мысль.

– Лучше поздно, чем никогда? – по-приятельски поинтересовался Алек.

– Просить прощения нужно вовремя и от всего сердца.

Алек перестал сдерживаться и засмеялся в открытую.

– А если бы я при нашей первой встрече сказал, что у меня спустилось колесо, вы все равно бы на меня накинулись?

– А колесо правда спустилось?

– Нет.

Услышав такой прямой ответ, Джулия непроизвольно усмехнулась:

– Вы опоздали, потому что не хотели приходить.

– Я и правда не хотел приходить, – признался Алек. – Но это – не основная причина моего опоздания. Мне нужно было переговорить с матерью.

– Ага, – фыркнула Джулия.

– Надо верить людям, – укорил он. – И почему это вы работаете в субботу? Помнится, кто-то мне говорил, что работа – это не главное. Но, может, я неправильно вас понял.

Джулия пропустила шпильку мимо ушей.

– Я нашла для вас несколько полезных статей.

– Вы сейчас в офисе? – спросил он, как будто не слышал ее слов.

– В субботу? Ни за что. Даже если я решу поделать кое-что по работе в выходные, я буду делать это из дома, – не смогла сдержать раздражения Джулия. – Пока я ищу информацию в Интернете, мои дети делают домашнее задание.

– Домашнее задание? В субботу? Это даже хуже, чем заставить высокооплачиваемого сотрудника задержаться после работы.

Сквозь стеклянную слегка скособоченную дверь маленькой, размером с кухонный шкаф, комнаты, служившей кабинетом, Джулия прекрасно видела кухню. Дети сидели за столом. Колин усердно выводил буквы в прописи, Даниель решала задачки по математике. Их кислые мины лучше всяких слов выражали недовольство.

– Я бы могла передать вам информацию, но только сейчас. У нас намечаются насыщенные выходные.

– Точно. У Даниель сегодня футбольный матч. – Джулия не ожидала, что он вспомнит об этом. Еще больше ее удивил вопрос: – А кем она играет?

– Вратарем. А это хорошо, Алек, – добавила она.

– Что хорошо?

– Вежливый интерес, который вы проявляете по отношению к моим детям. Вот так и ведите себя на всех запланированных мною мероприятиях.

– Договорились. – Голос его не выражал никакой радости по поводу этого предложения. – Вообще-то мне правда интересно, поэтому я и спросил. Я не так уж безнадежен.

Джулия почувствовала себя неловко.

– Я вас обидела.

– Нет, не обидели.

Но Джулия не была уверена в искренности его слов. Алек решил сменить тему разговора:

– Так Даниель – вратарь?

– Да. – Джулия с радостью воспользовалась возможностью поговорить о чем-то другом. – Игра начнется только вечером, но день будет теплым и солнечным, поэтому мы планируем приехать пораньше и пообщаться с другими семьями на импровизированном пикнике.

– Пикник перед игрой? Сосиски в тесте, гамбургеры, муравьи и фейерверки?

Голос Алека казался скорее задумчивым, чем ностальгическим. Да и откуда взяться воспоминаниям у человека, большую часть детства прожившего в школе-пансионе. Джулия смягчилась и чуть было не предложила ему пойти вместе с ними (как клиента, убеждала она себя, а не как знакомого), но Алек опередил ее:

– Я буду вспоминать о вас за обедом, сидя в своем офисе, где есть кондиционер и нет жуков.

Ее благие намерения испарились так же быстро, как появились. Нет, он просто безнадежен. И совсем не в ее вкусе. Внезапно в памяти возник вчерашний сон. Может, Алек и не был в ее вкусе, но это нисколько не мешало ее фантазии разгуляться.