Ах, это было капельку стыдно и весьма приятно!

Девушка нежилась под ласками, когда неожиданно мужчина крепко прижал её к постели, а затем сделал своим телом резкое движение вперёд.

Боль опалила низ живота, Дениз вскрикнула и попыталась отстраниться, но герцог держал крепко и бормотал ей что-то успокаивающее в ухо.

- Тише, милая! Уже всё, всё! Потерпи, сейчас станет легче!

- Ты! – Дениз еле сдерживала слёзы. – Ты меня обманул! Пообещал, а сам!

- Да, знаю. Прости, но если бы ты всё время ждала вторжения, то так и не смогла расслабиться. Тебе было бы намного больнее. А сейчас уже всё позади. Ведь уже не так больно?

Она прислушалась к себе – да, жгучая резь постепенно уходит, но если её тело страдает уже меньше, то душа продолжает разрываться от обиды.

Обманул! Она поверила, а он… И не важно, какие им двигали мотивы, раз смог обмануть один раз, значит легко сделает это и другой, если посчитает, что так будет лучше…

Между тем, мужчина начал потихоньку двигаться, по-прежнему удерживая её, но желание сбегать у Дениз пропало. Ей всё ещё было больно, но не настолько, чтобы она не могла это вынести. Видимо, это оно и есть – то самое, от чего бывают дети. Что ж, мачеха была права, когда говорила, что от этого не умирают, нужно лишь немного потерпеть.

Одинокая слезинка скатилась из глаза, прочертив мокрый след по щеке.

- Больно? – герцог остановился, всматриваясь в лицо жены. Теперь уже настоящей жены!

Герцогиня не ответила, просто закрыла глаза, будто не желала его видеть, и неожиданно это сильно задело Демьена. Ему хотелось, чтобы маленькая герцогиня смотрела на него так, как при первой встрече, хотелось услышать её стоны, но не боли, а удовольствия.

Грахов обычай!

Не желая долго мучить женщину и понимая, что сейчас он всё равно не успеет сгладить неприятные ощущения и выпросить прощения за вынужденный обман, Демьен ускорился и излился ровно за пять минут до окончания срока.

- Поднимись, милая, - встав сам, он помог подняться жене, и, придерживая её, закутал в одеяло. – Иди сюда!

Девушка повиновалась, как безвольная кукла, не спорила, не ругалась, и это его серьёзно беспокоило, но он решил, что разберётся с последствиями позже. Накинув на себя халат, герцог повернул жену лицом к себе и прижал к груди, укрывая руками и своим телом от нескромных взглядов доверенных.

И вовремя – с последним ударом часов дверь распахнулась, и в опочивальню ввалилась толпа жаждущих подробностей свидетелей.

- Брак свершился, герцогиня чиста! – воскликнула пожилая леди, сдёрнув с кровати простыню и потрясая той её частью, где виднелись несколько красных пятен.

- Милорд, отпустите миледи, ей нужно искупаться и переодеться! - кто-то из доверенных женского пола бесцеремонно подёргал Демьена за рукав халата.

Представив, что после всего пережитого Дениз придётся идти по коридорам в сопровождении любопытных леди, герцог зыркнул на них так, что доверенные обоих полов отшатнулись к стенам. Затем подхватил жену на руки.

- Я сам отнесу мою супругу в её покои, после чего вы поможете ей искупаться, переоденете и оставите в спальне. Её светлость должна хорошенько отдохнуть!

Демьен пинком открыл дверь, тут же раздался болезненный вскрик. Видимо, створка ушибла очередного любопытного. Поскольку все доверенные ввалились в опочивальню, видимо под дверью подслушивал кто-то из слуг.

Герцог мазнул взглядом по охающей фигуре у стены и, на пару секунд прижав к себе кокон с женой одной рукой, сделал пасс. Он не желал знать имени этого простолюдина, не собирался выяснять причину, по которой тот ошивался у опочивальни, магия выбросит любопытного из замка, и тот больше никогда не сможет пересечь его границы. Демьен уже давно усвоил, что самый быстрый и надёжный способ повысить верность и работоспособность бездарей – это немедленное и неотвратимое наказание за каждую провинность и поощрение за хорошую работу. Слуги дорожили местом и до ужаса боялись вызвать гнев Его светлости.