Нет, это точно не мое. Она меня как огня боится.

Правильная вся, примерная.

Уверен у нее все по расписанию и даже блокнот с задачами на каждый день имеется. От слова член она краснеет, а от просьбы отсосать вообще в обморок упадет. Так что надо радоваться, что это не меня на ней заклинило, а Смоленцева. Пусть сам со своим счастьем разбирается.

И вроде все ясно и понятно, но я все равно продолжал на нее периодически смотреть. И она на меня. Я прямо, открыто. Она украдкой, как воришка. Смотрели по очереди, накаляя воздух вокруг.

А потом на повороте машину немного занесло, и Яна завалилась на бок, схватившись за ручку обеими руками. На одно короткое мгновение я увидел, что на ее платье от подмышек до талии на боку был разрез, из-под которого была хорошо видна полоска кожи. Загорелой, бархатистой и, черт возьми, она была без лифчика.

У меня в одно мгновение перед глазами потемнело.

Я не мог выкинуть из головы мысль, что под платьем у нее ничего нет. Только ее грудь. Довольно большая, высокая и упругая.

Меня повело. Член болезненно уперся в трусы и все мои благие намерения канули в Лету.

Я теперь остро чувствовал, как она сексуальна. И эта ее невинность лишь сильнее меня заводила. Сжатые вмести колени, идеально расправленный по ним подол платья, белые мокасины. Все, как наваждение.

Хотелось задрать это платье до самой талии, раздвинуть ноги пошире, а еще лучше закинуть их к себе на плечи, и смотреть, как она дышит часто-часто, но не от страха. От возбуждения. Я прям до чесотки в руках желал, чтобы она хотела меня сейчас так же, как и я ее.

В какой-то момент я даже думал, что остановлю машину и претворю все свои желания в реальность. Но удержался. Вцепился в руль сильнее и, стиснув зубы, прибавил скорость.

Нужно было заканчивать этот квест.

Из машины недотрога вылетела пулей и через темный двор почти побежала к подъезду. А я вместо того, чтобы уехать, выскочил на улицу и пошел за ней, как теленок на привязи.

Она знала, что я иду за ней. Но не обернулась. Лишь прибавила шаг.

Я клялся себе, что хочу лишь убедиться, что она благополучно дошла до дома, но это было не так. Я не из тех парней, что заботятся о незнакомках, будь они даже будущими женами лучших друзей.

Я шел за ней, потому что меня тянуло магнитом туда. Я не знал зачем иду, но шел.

Яна уже наполовину открыла железную дверь подъезда, когда я за ее спиной протянул ладонь и закрыл ее обратно. Недотрога резко развернулась и плотно прижалась к прохладному металлу, а я поставил руку с другой стороны от нее, лишая ее возможности побега.

Подъездный фонарь светил очень ярко и мне хорошо было видное ее лицо. Ей снова было страшно. Она воинственно вздернула подбородок, но я все равно, даже не прикасаясь к ней, чувствовал, как она дрожит.

Я и сам дрожал. Хрен знает почему. Но меня накрыло. Я так хотел к ней прикоснуться, и до безумия боялся это сделать. Вдруг ударит, заплачет или вовсе растворится.

Мы оба не произнесли ни слова. Слова нам были не нужны. Хватало зашкаливающих эмоций.

Я склонился поближе к ее шее и втянул воздух. Она пахла чем-то нежно-сладким, чем-то ванильным. Чем-то, от чего у меня начала кружиться голова. Я бы с удовольствием покрыл ее кожу поцелуями и уже был готов это сделать, как услышал судорожный всхлип недотроги.

Заглянув в ее глаза, я увидел, что она от страха едва держится на ногах. Словно ее никто никогда не целовал и не прижимал к себе. А я ведь даже не дотронулся до нее. Неужели она все еще невинна?

- Ты спала с ним? – слова сами сорвались с губ.