- Они открыли один из разломов, – продолжала Лисабет, призывно облизнув губы, потому что маг уставился на нее с интересом, – и захватят Улайд, как только наша армия вымрет от эпидемии.

- Мне по долгу службы крайне любопытно, – с преувеличенным интересом отозвался маг Десятой Ступени, окинув девушку оценивающим взглядом, – кто именно это говорит. И я буду крайне признателен милой Лисабете Персен, если она составит для меня список имен.

Уверена, он снова язвил в своей привычной манере, но недалекая Лисабета, кажется, этого не поняла, увлеченная игрой в соблазнение столичного мага.

- А еще говорят, – девушка понизила голос до хрипотцы, – что у адептов веры в Темных Богов есть противоядие. И тем, кто к ним присоединится, никакая болезнь уже не страшна…

- Лисабета! – не выдержав, рявкнул Гитте Персен, а затем стукнул кулаком по столу так, что золоченое блюдо с поросенком едва не запрыгнуло на блюдо с тушеным фазаном. – Сию же минуту закрой рот! – произнес дядя угрожающе. – Нашим гостям не интересна твоя глупая болтовня!

- Это еще почему? – удивился Нортен Делгайр. – Я бы с огромным интересом послушал обо всем, что говорят в Неприступных Вершинах!

Но Лисабета уже потупилась, прикусив язык, и на расспросы Нортена больше не реагировала. Лишь вяло отзывалась, что ей, похоже, все привиделось. Да-да, приснилось этой ночью! А еще в ее сне был жених – такой красивый маг, и тоже на службе у короля Риона…

После чего сестричка уставилась на Нортена Делгайра заинтересованным взглядом и спросила, а не знает ли он, если сон выдался в ночь с четверга на пятницу, можно ли считать его вещим?

На это я хмыкнула, потому что оказалась не права – Лисабете все же не отказать в сообразительности!

Впрочем, вскоре вся эта игра в гляделки и осторожные разговоры – как бы не сболтнуть лишнего – мне порядком надоела. После сытного ужина я клевала носом, и понятливый Гитте – быть может, все-таки стоит сделать дядю, единственную родную душу в двух мирах, управляющим? – тут же приказал лакею проводить ее дорогую гостью в комнату, пожелав мне на прощание хорошенько выспаться.

Там, с заманчивым видом на застеленную белоснежным бельем кровать, Одетта помогла мне скинуть ненавистное розовое платье, и очень скоро я осталась в одной сорочке – подарке Эйрил Далл. Пожелав мне спокойной ночи, служанка удалилась.

А я стояла и смотрела на кровать.

Думала. Вспоминала о том, как сильно не был рад меня видеть Гитте Персен, с важным видом местного владыки восседавший на троне в огромном приемном зале Неприступных Вершин, как раз под родовым гербом Гардов. Король маленького, пусть и незаслуженно полученного им королевства, неужели он так быстро смирился с должностью управляющего?! А затем и Лисабета проговорилась, выдав снедающую ее ненависть и жажду заполучить вожделенный титул, на пути к которому была лишь одна преграда.

Неизвестно откуда свалившаяся на их головы настоящая леди Гард.

Только вот к концу ужина дядя демонстрировал чуть ли не отцовскую любовь, и это меня порядком настораживало. Потому что он явно переигрывал. Из грязи в князи, а затем добровольно назад?..

Не верю!

К тому же за душой у Персенов, если верить словам Акселя Вильма, знавшего все и обо всех, ничего не было. Уверена, дяде не пришлись по нраву перемены, которые я с собой привезла, и, исполняй Пращур-Дракон желания, он бы с радостью попросил, чтобы я никогда не появлялась на крыльце Неприступных Вершин.

Но я появилась, а Гитте Персен слишком уж быстро пришел в себя. Казалось, смирился с моим появлением, одна лишь капризная Лисабета откровенно меня ненавидела. Но, быть может, и ее отец испытывал схожие чувства? Затаился, спрятав их под маской фальшивой любезности? Решил усыпить мою бдительность, чтобы нанести удар?! Зачем ему живая наследница Ариана Гарда, если, умри я – например, от несчастного случая, – он получил бы Неприступные Вершины уже на законном основании?