Влад вылил из графина остатки сока, в несколько глотков, бокал осушил.

Я переваривал услышанное. Думал к кому Владу лучше обратиться, к психологу? Или сразу к психиатру? Это я к теме ведьм и утопленниц.
Артем задумчиво крутил вилку в руке:
- Повторить? - возле столика возник официант, забрал пустой кувшин.
- Да, повторите и горячее можно подавать, - опомнился я.

- Что ж. Раз местные власти решили лоббировать своих земляков, у нас мало шансов. Нужно искать другую локацию для комбината. - звякнув вилкой о сервировочную тарелку, произнес Артем.
- Подожди, - вскинулся я, - вот так сразу, другую локацию подыскивать? Я завтра сам лично поеду к главе. Попробую его убедить, у меня есть чем аргументировать. Если доводы не подействуют, попытаемся зайти с другой стороны! Давай, пообщаемся с Людмилой Коромысловой, я более чем уверен, она наверняка лично знакома со всей районной администрацией.
Артем усмехнулся.
- Глеб, ты себе не представляешь, насколько чревато привлекать Людмилу.
- Чем чревато, Артем?
- Бурной деятельностью госпожи Коромысловой и других персон. Население кинется к ведьме Василисе, умоляя защитить от непрекращающегося шабаша...
Шучу. Шабаша не будет. Но, округа вздрогнет. А так, если хочешь я позвоню, конечно.

- Звони, меня не пугает бурная деятельность Людмилы. Можно подумать, я с ее бурной деятельностью не сталкивался.

- Ну, смотри. Я тебя предупреждал. А с другой стороны, тебе скучно не будет. Сто процентов даю: завтра отправишься в Рязанскую область, в компании семейства Коромысловых. Они убедят тебя пожить вместе с ними в деревенском доме, пока проясняется ситуация. Помяни моё слово, будет именно так.

Артем, как в воду глядел...

***

Добротный бревенчатый дом нашей бабушки, удобно расположился на природном возвышении — пологом холме.

Сиял намытыми оконными стеклами, белел резными наличниками, краснел новенькой черепицей на покатой крыше.

Позади дома ухоженный огород, за ним фруктовый сад не менее ухоженный. За огородом и садом, хозяйственные постройки. Перед домом, палисадник с петуниями, флоксами и прочей цветущей растительностью. С внешней стороны палисадника, вдоль штакетника, разрослась сирень.

Внизу, под холмом, круглый пруд с деревянными мостками для купания и других надобностей, с правой стороны, в сотне метров от строений, неглубокий овражек отделяющий бабушкину вотчину от селения Зыково. Спуститься в овражек и подняться наверх, можно по ступеням когда-то давно сооруженным нашим дедом.

Сколько сладкой, душистой луговой земляники, собрано по склонам овражка и съедено! А малины спелой, с произрастающих на дне овражка кустарников?
На душе, так пронзительно тепло стало, как будто и впрямь заглянула в беззаботное детство.

- Давай-ка Геннадий, на волю тебя выпущу, - расстегиваю сумку — переноску.

- Давно пора, измучился в тесноте, Геныч,

- комментирует с водительского сиденья сестрица.

Важный кот выбирается из переноски, удостаивает меня чести, трется башкой о моё плечо....

Издает возмущенное: ма-аау! Ныряет, назад, в переноску.

Чего это с ним?

Твою же мать! Сразу не разглядели за кустами сирени.
Впритык к боковой калитке, раззявив багажник, как пасть, стоит помятый автомобиль Жигули четвертой модели, цвета баклажан.
Данное транспортное средство, принадлежит зятю Изольды Сидоровны, родственницы настолько дальней, что и степень родства не определишь.
Когда-то давно, еще до моего рождения, Изольда Сидоровна устроила свою женскую судьбу, выйдя замуж за сына бабушкиной троюродной сестры. Родила в браке дочь Ленку. Жили с супругом в любви и согласии, как утверждает Сидоровна. Если и ругала его, за то, что не может должным на разумение Изольды образом, семью обеспечить, так не чаще двух — трех раз в день, а не круглыми сутками, как утверждают. Чистой воды наговор.