Марус. Стоит в сторонке, близко не подходит после того, как в медотсеке я на него нарычала и запретила приближаться.

– Я могу что-то для тебя сделать?

Да! Убраться подальше! Но вслух я этого не сказала, покачала головой, считая глубокие вздохи. Ну почему он не уходит!

– Я не знаю, что тебе известно про Венеру. Но мне важно, чтобы ты понимала. Ты можешь делать со мной, что угодно. Можешь целовать, отходить плёткой, переспать, а потом выставить из моей собственной каюты. И я послушаюсь. Ты мне ничем не обязана, и это нормально, если ты не захочешь видеть меня рядом, потому что я чем-то тебе не угодил. Никаких обязательств с твоей стороны, никакого замужества.

Что? Какая плётка? При чём здесь переспать и замужество? От неожиданности я ненадолго пришла в себя и посмотрела на Маруса.

В его глазах плескалось золото, взгляд казался больным. И я вдруг поняла.

– Ты чувствуешь это постоянно? – ахнула я, отлипая от стены.

Он пожал плечами, чуть склонил голову. Мы молча смотрели друг на друга, словно могли так о чём-то договориться.

Я беспомощно обернулась на каюту.

– Я могу настроить дверь, чтобы тебе на браслет приходило уведомление о попытке выйти. Ты сможешь дистанционно открыть или запереть замок. И я попрошу Рошана подключить камеру и вывести тебе на вирт-панель изображение, чтобы ты могла следить за Ти-Ланией, даже когда на работе.

Внутри потеплело от такой заботы. Марус просто понял мои сомнения и решил проблему, хотя я ещё ничего не сказала. И как он вообще может думать, если его накрывает гормонами, как и меня? Неужели за такое время уже привык? Сомневаюсь, что с этим можно смириться.

Я отшатнулась, когда Марус подошёл к двери каюты. Он что-то нажал в настройках панели управления, попросил приложить браслет и вежливо отошёл, чтобы я могла спокойно приблизиться. Браслет тихо пикнул, я попробовала с него запереть и разблокировать дверь каюты – всё работало отлично.

Я обернулась к Марусу, несмело улыбнулась. Он вежливо кивнул, грустно улыбнулся в ответ. Я прерывисто вздохнула, ощущая, как дрожь становится сильнее. Ну почему я так на него реагирую!

И нужно ли терпеть, если мы можем помочь друг другу?

– Пошли к тебе, – то ли попросила, то ли приказала я, удивляясь собственной смелости.

Во взгляде Маруса появилось что-то новое, смесь надежды с недоверием, он молча кивнул, развернулся и пошёл рядом. Очень близко, так, что я могла ощутить свежий цитрусовый аромат его геля для душа, неповторимый запах тела и приглушённый аромат желания, словно мужчина давно привык с ним бороться.

Хорошо, что Марус ко мне не прикасался, иначе, боюсь, я бы набросилась на него прямо в коридоре.

Марус

Видеть мучения Ли-Синии было тяжело. Я замечал в каждом движении, ловил в её интонациях отголоски собственной боли.

Но я – мужчина. Это мой удел, с честью пройти испытание, чтобы доказать, что я могу быть рядом со своей единственной. Меня учили терпеть, я обязан ждать первого шага от неё. А она всего лишь слабая женщина, и мне непонятно, за что мир так жестоко с ней обошёлся.

Раз она пока по какой-то причине отказывается от близости, я старался держаться от неё на расстоянии, чтобы не провоцировать. Она и сама избегала любого общества, и мне было неприятно, что не только на меня она реагирует.

И каждую свободную минуту я старался её увидеть, хоть издали. Ловил себя на том, что стою там же, где минуту назад стояла она. Пытался уловить намёк, что ей полегчало, спрашивал врача, как помочь. Но у него лекарства не было, а от медкапсулы Ли-Син отказалась категорически. Может, она боится замкнутых пространств или врачей?