Я засмеялась:

– Почему не сказала? Свободный художник, так оно и есть на самом деле.

Но Ленка, которая в подпитии становится еще более болтливой, чем обычно, и которая, ко всему прочему, жутко гордится, что имеет столь известную тарасовскому бомонду подругу, не преминула тут же вывалить:

– Таня Иванова – самый талантливый и перспективный детектив города Тарасова.

И вновь меня посетило чувство, что все складывается почти так же, как в прошлое посещение «Парижских тайн». И теперь я точно не удивлюсь, если кто-то из присутствующих в машине мужчин надумает нанять меня, чтобы распутать какое-то сложное и непонятное дело. И опять будет боль разочарования.

Но пока этого не произошло. Наши спутники ошеломленно молчали. Очень часто мужчины считают, что быть частным детективом – прерогатива мужчин. Эти двое, видимо, именно так и думали.

От погони мы ушли легко, как я и предполагала. Разве переднеприводной автомобиль может соревноваться с полноприводным на крутом подъеме?

Наша «шайка-лейка» разошлась лишь к утру, потому что, разумеется, гостеприимная Ленка затащила нас к себе в гости. И мы прочумились до самого утра.

Музыка, танцы – не завидую Ленкиным соседям. А потом Костя с упоением читал на память Омара Хайяма. Обожаю. На Димином лице я, правда, особого восторга не заметила, что меня немного огорчило. Но я все равно подумала, что на сей раз «косточки» ошиблись, им бы следовало напророчить хорошо проведенное время в веселой компании интеллектуалов.

А под утро Костю сморил сон. Он заснул прямо в кресле, не закончив очередную строку стиха. И заботливая Лена, приложив палец к губам, поманила нас жестом на кухню, где приготовила на посошок ароматный кофе.

После этого мы с Димой отбыли. Он подбросил меня до дома и напросился на чашечку кофе. Не напился у Ленки.

Я сама валилась с ног и видела, что у Димки тоже закрываются глаза. В таком состоянии садиться за руль опасно, и я любезно предложила ему раскладушку.

Намерения наших ночных преследователей так и остались пока для нас всех «парижскими тайнами» за семью печатями.

Когда Димка уснул, я набрала Кирин номер:

– Володя, – сказала я полушепотом, чтобы не разбудить нового друга, – привет.

– Привет. Ты чего это шепчешь, словно боишься кого?

При этом Киря шептал сам, не желая, видимо, тревожить сладко спящую супругу. Выходной, он и в Африке выходной.

– Да-а, просто не хочу будить одного человека.

– Опять клиент? Опять проблемы? Туда едут – за ними гонятся, оттуда едут – за ними опять гонятся. Так, что ли? – Киря, мой однокурсник и бывший коллега, никогда не страдал отсутствием чувства юмора.

– Ты как будто в воду смотрел. Точно, гнались. Сегодня ночью. И мне очень бы хотелось знать кто.

– Когда знаешь кто, легче узнать, для чего. Или ты и так знаешь?

– Пока нет.

– Ясно. Опять беленькую и пушистенькую просто так злые дяди достали?

– Ага, – я рассмеялась. – Киря, про «десяточку» вишневую знать хочу. Кто хозяин, где живет. Номерок запиши.

– Подожди минутку… Давай, пишу. Ага, понятно. Завтра перезвони или вечерком сегодня. Постараюсь для старого друга. Почти бескорыстно, – Киря тихонько хихикнул.

После беседы с Кирей я с чувством выполненного долга вытянулась на диване и устало закрыла глаза.

Выспавшись уже в пять часов пополудни, мы с Димкой стали придумывать планы на вечер, который, собственно говоря, уже надвигался. Только почему-то ничего умного не придумывалось, и мой новый друг предложил показать мне сначала свой макаронный цех, тоже находившийся у черта на куличках, а потом свое холостяцкое жилище. Я не отказалась. Ни разу не доводилось видеть, как появляются на свет макароны.