Хетты очень удачно построили крепость: единственная узкая дорога проходит почти под самыми стенами крепости. Даже две сотни воинов могут сдержать многократно превосходящие силы противника. Если нам удастся взять Нарриш, мы просто запрём силы хеттов между скалами и крепостью, нивелируя их численное преимущество.

Диверсионная тактика ещё не получила своего развития: битвы происходили на открытой местности. Брать неприступные крепости не научились, по-крайней мере, в героическом эпосе хурритов о таком не пелось. На первый взгляд всё казалось легко, но всегда могут быть дополнительные проблемы. Захватившие крепость сами окажутся в ловушке, окружённые превосходящими силами противника. Придётся предусмотреть длительную осаду, позаботиться о провианте и воде для воинов. Я понятия не имел, как с этим обстоят дела в крепости хеттов.

Был ещё один момент, я упорно гнал от себя эту мысль, но она не оставляла в покое – что делать с гражданским населением? Вырезать их я бы не позволил, но и оставлять их в крепости опасно. Кроме того, само гражданское население будет потреблять воду и еду, уменьшая запасы для воинов. Только изгнание их из крепости решало эту проблему, но сама мысль о таком исходе раздражала.

– Проблемы будем решать по мере появления, – Этаби не понял мои слова, стараясь не отставать, пока я быстрым шагом покидал дворец Шутарны. Попросив хуррита ждать меня в «казарме», для моих воинов Шутарна выделил большой глиняный сарай, поспешил домой.

Обосновавшись в своём огромном доме, я завёл прислугу из числа эламитов. Девушки из этого народа славились своим трудолюбием и молчаливостью. Кроме двух служанок для многочисленных покоев, были взяты на работу повар и конюх. Мой дом задней стеной примыкал к дворцу Шутарны. После возвращения из Хаттуша, изложил своё видение безопасности в городе. Правитель прислушался, теперь «правительственный квартал», где находился мой дом, дворец Шутарны, храм Тешуба и ещё пара десятков домов зажиточных хурритов, был частично изолирован от остального города. Попасть сюда, минуя стражу, стало невозможно. Горожане восприняли эти меры с недовольством, но после дуэли Этаби и одного особо горячего хуррита, предпочитали не лезть на рожон.

Не довольствуясь охраной «правительственного квартала», я переманил Элсу к себе, попросив его заниматься охраной дома. Вместе с ним, поочерёдно стражу несли два моих воина. Саленко с радостью воспринял предложение жить со мной, в доме нашлось место и для Этаби, хотя он чаще всего ночевал у себя.

– Как прошло, Арт? – Элса приветствовал меня крепким рукопожатием.

– Как всегда, я виноват, – отшутился, отвечая на рукопожатие. Оба воина находились на своём месте: Элса очень ответственно относился к своей работе. После возвращения из Хаттуша, я не стал продавать своих верблюдов. Самум вместе с племянником по имени Таргац продолжали водить караван. Только направление поменялось – сейчас караванщики находились в стране фуралов у великой реки Нил. Я и так был довольно богат, но посчитал, что постоянные поступления не помешают. Элса готов был даром работать, но я установил ему самый высокий оклад – он охранял самого дорогого мне человека.

Двоих хурритов, сносно владевших сангарским языком, Берди и Ахбухча сделал своими компаньонами. Они полностью отвечали за караван, его охрану, реализацию товаров, освободив меня от этих забот. Бывшие пастухи довольствовались десятью процентами прибыли на двоих, ещё десять процентов уходила Шутарне. Правитель с большой благосклонностью принял моё предложение о сотрудничестве. Я же заручился его поддержкой и мог диктовать свои цены на рынке Вешикоане.