– Мажор, брось каку, – возмутилась я, пальцем указывая на сигарету. – Надеюсь, аперитив принять не успел?

– А надо было? – уточнил он.

– Бросай, кому говорю! Все костюмы нам провоняешь!  

Макар показательно затянулся еще раз, выдохнул дым прямо в мою сторону и выкинул сигарету на газон.

– Мда… – протянула я, – ладно, садись в машину, поехали.

– Я на своей, – он махнул рукой, указывая на новенький кайен. – Давай со мной.

– Что-то не тянет, – скривилась я, – давай за нами.

– Адрес скажи. Я не собираюсь за вами плестись. Сколько твоя тачка выжимает? – обратился он в Роме.

– Мажор, не хами, – предупредила я, начиная закипать, – иначе мое предложение аннулируется, и я снова начну диверсионную деятельность.

Макар хмыкнул, достал зубочистку, вставил ее в рот и молча пошел к своей машине.

– Что будем делать, если он с нами останется до конца? – скептически уточнил Роман.

– Достанем волшебные палочки и выполним его желание. Не переживай, не останется, – отмахнулась я, забираясь в салон Ромашкиного авто.

Мы с Марьей устроились сзади, лучший друг сел за руль и повез нас к первому пункту назначения. По дороге я рассказывала друзьям о своем знакомстве с Яной и о нашем странном ночном разговоре.

– Аня, только не говори, что ты решила вмешаться, – скривившись, словно перед ним поставили блюдо с его «любимой» кинзой, недовольно произнес Рома.

– Я пока не решила, – туманно ответила я.

– Решила. И вмешаешься, – вздохнула Марья.

– Может, передумаешь, пока не поздно? – обреченно уточнил Ромашка.

– Поздно, Ромик, Аннушка уже разлила масло, – похлопала его по плечу Маша, вспоминая нетленную цитату Булгакова.  

Я закатила глаза и отвернулась к окну. Возможно, именно из-за нездорового стремления к справедливости я и выбрала журналистику?

Подъехав к нужному зданию, Роман припарковался на свободном месте, и мы вышли на улицу.

– Это что? – не глуша мотор, мажор вышел нам навстречу, указывая рукой на здание детской больницы.

– Прочитай вывеску, там написано, – посоветовала я.

– Ты прикалываешься? – взвился Макар.

– А похоже? Паркуй тачку и помоги Роману с реквизитом. Или все? Ты домой? – уточнила ехидно.

– Не дождешься, – прорычал Макар, возвращаясь в автомобиль.

Резко дал по газам, ловко паркуя кайен между двумя машинами, пока Рома доставал костюмы из багажника.

– На, – Ромашка насмешливо протянул пакет мажору.

Макар скривился, но взял.

Мы вошли через центральный вход в больницу. Вежливо поздоровались с регистратором и прошли сразу на третий этаж в кабинет заведующего.

– Аня, какого хрена? – шипел мажор, пока мы поднимались по лестницам.

– Мажор, у каждого свой способ устраивать вечеринки. На твоих – девицы и попойки, на моих – счастливые детские мордашки. Все честно, – пожала я плечами.

– Охренеть, – выдохнул Макар, но покорно последовал за нами.

Мы прошли по коридору, но остановились перед тетей Шурой, санитаркой. Она мыла полы, о чем-то крепко задумавшись.

– И чего мы встали? – уточнил Макар.

– Пока мы в больнице, может, зрение проверишь? Не видишь – моют? – пихнула его в бок Марья.

Макар закатил глаза и облокотился плечом о стену.

– Здрасьте, теть Шур! – гаркнул Рома.

– Ой, ребята! – всплеснула руками пожилая женщина. – Снова приехали! А вас детки ждали, – с улыбкой сообщила она нам. – Проходите, переоденетесь в кабинете заведующего.

Мы гуськом дошли до нужного кабинета, вежливо постучали, и милейшая заведующая покинула кабинет, оставляя нас одних.

– Что стоишь? Переодевайся, – велела я Макару, который изображал статую самому себе.

Тот вздохнул, полез в пакет и достал по очереди: белые гольфы, красные кюлоты до колен, белую рубашку с рукавами клеш и яркий кафтан, расшитый бисером. А на десерт – шляпу с нахально торчащим вверх облезлым пером.