Эта последняя мысль напугала ее так сильно, что вернула способность двигаться. Лиза усилием воли приоткрыла глаза: комната кружилась и плавала, мужчин не было видно. Их голоса доносились откуда-то сверху, наверное, со второго этажа.

Бежать! Бежать немедленно – вот ее цель. Лиза чувствует себя сквернее некуда: ее тошнит, у нее кружится голова и хочется спать, но если она не начнет действовать прямо сейчас, то потом может оказаться поздно.

Управлять непослушным, словно бы чужим телом было тяжело. Если бы не животный ужас, заставлявший сердце бешено гнать по венам бурлящую от адреналина кровь, у нее ничего бы не вышло, но страх – это очень сильная мотивация.

Лиза сползла с кресла, пошатываясь, держась за стены, вышла в прихожую, нашарила сапоги, сдернула с вешалки свою шубу. Только бы дверь не была заперта! Господи, сделай так, чтобы она была открыта!

Дверь оказалась заперта, но в замочной скважине торчал ключ.

Пальцы не слушались, дрожали и соскальзывали. Голоса за спиной зазвучали громче. Все… Ей конец…

Дверь поддалась неожиданно. Лиза вывалилась на заметенное снегом крыльцо, обламывая ногти, вцепилась в край двери, не позволяя ей с шумом захлопнуться.

Теперь бежать! Бежать куда глаза глядят, только бы подальше от этого места.

Бежать не получалось, земля продолжала предательски раскачиваться под ногами. Лиза упала на четвереньки, ледяная поземка ударила в лицо. Холод придал сил, взял на себя управление бестолковым Лизиным организмом. Она ползла, по самые плечи зарываясь в пушистый снег, пытаясь побыстрее отползти от освещенного пятачка перед особняком. Руки замерзли так, что перестали чувствовать холод, джинсы намокли, снег забивался за шиворот и в незастегнутые сапоги. Но холод бодрил, заставлял действовать. Лиза поднялась на ноги, выписывая затейливые вензеля, побежала прочь от особняка, к стоящим невдалеке многоэтажкам. Только бы добраться до людей…

Она забежала в ближайший двор, прижалась спиной к стене, огляделась. В окнах домов еще горел свет, но не во многих. Который же час? Неужели так поздно?

Тихо поскрипывали на ветру детские качели. Это мерное поскрипывание убаюкивало.

«Не смей спать, – приказала она себе, – не сейчас! Сейчас надо бежать».

Лиза была уже в подворотне, ведущей на улицу, когда увидела Алексея. Чтобы не заорать от ужаса, до крови прикусила ладонь. Боль привела ее в чувство. У нее еще есть шанс…

Безлюдная улица была ярко освещена – не спрячешься. Задыхаясь от страха и бьющего в лицо ветра, Лиза метнулась к стоящему на остановке троллейбусу. Ей повезло – в самый последний момент удалось вскочить в пустой, стылый салон. За спиной со змеиным шипением закрылись двери, за обледеневшим стеклом мелькнуло и исчезло растерянное лицо Алексея.

Она добралась до пассажирского сиденья, запахнула поплотнее шубу, села, прижалась виском к холодному окну. В троллейбусе было не намного теплее, чем на улице. Не было лишь ветра. И то счастье… Ей повезло – опасность позади. Как же хочется спать…

– …Нажрутся и катаются, уроды! – Кто-то грубо тряс ее за плечи.

Лиза открыла глаза, испуганно посмотрела на толстую тетку в телогрейке.

– Что зыришь?! – рявкнула тетка и сдернула ее с сиденья. – За проезд плати, убогая!

Лиза затрясла головой, попыталась встать на ноги. Где она? Что с ней?

– Что?! Денег нет?! – орала тетка у нее над ухом. – На водку деньги есть, а на проезд – нет?! А ну, вали отсюдова, шалава! – Лизу дернули за воротник, потащили по грязному полу к дверям. Она пробовала сопротивляться, но для этого требовались силы, а их у нее больше не осталось…