“Неудачница”

“Сломанная”

“Да кому ты нужна, инвалидка?!”

“Тебе не танцевать больше. Никогда. Смирись, Ярослава”

Горячие пальцы коснулись плеч, выводя невесомые узоры. Резко вскинув голову, я утонула в колдовском взгляде. Знакомом, насмешливом, с нотками неизменного вызова в темно-зеленой глубине.

Обхватив меня за подбородок, он потянул вверх, заставляя подниматься. Медленно, чувственно, неторопливо. В лучших традициях классического танго, чья тягучая мелодия лилась из колонок. И крепко прижав спиной к груди, шепнул на ухо:

- Ну что, ведьма? Сдалась?

- Еще чего, - медленно повела бедрами, вспоминая почти забытое искусство этого страстного танца. И развернулась в его руках, закинув ногу ему на бедро. Вздрагивая от приятных мурашек, скользнувших по телу, стоило его рукам обхватить меня за талию.  – Этот спор я не проиграю. Никому.

- Ну… Тогда чего возишься, как корова на льду, м?

Мой смех потонул в окутавшей нас мелодии. И глядя на знакомое лицо, видя на нем ту самую, довольную усмешку, бесившую меня до дрожи в коленях, я забыла обо всем. О навязчивом, липком внимании, о страхе, скручивающем внутренности, о галдящей толпе. Лишь склонила голову набок и…

Расслабилась. Доверив партнеру право вести. Улыбаясь в ответ так же дерзко и сумасшедше.

Шаг вперед, два назад. Шаг в сторону, поворот, скольжение. Танго – это страсть. Танго – это битва. Танго – это двое, и не важно, сколько глаз смотрят сейчас на сцену, сколько людей ждут моего – нашего – провала, а сколько радостно кричат в попытках поддержать.

- Готова?

Меня легко крутанули вокруг своей оси и отпустили, позволив сделать пару резких, отрывистых па в сторону. И протянули руки, подмигнув:

- Давай, ведьма. Сделай это.

Наверное, он говорил не про прыжок. Точно нет. Он имел в виду что-то большее, чем завершающий штрих, финальный росчерк нашего выступления. Что-то, что позволит мне, наконец-то, оставить позади все неудачи, все мое прошлое. И я сделала это – я ему доверилась.

Короткий разбег, мимолетное чувство полета, такое скоротечное и до чертиков пугающее. А затем меня уверенно подхватили такие знакомые руки и подняли вверх, крепко держа. Выполняя ту самую чертову поддержку, когда-то так легко и непринужденно перечеркнувшую всю мою жизнь.

Музыка закончилась, а зал взорвался аплодисментами. И только тогда меня поставили на ноги, крепко прижимая к груди, повторяя как мантру:

- Ты справилась, Яр… У нас получилось!

- Получилось… - эхом повторила я, подняв голову и счастливо улыбаясь, глядя на своего партнера. На того, кто так радостно смеется и даже не думает отпускать меня. На того, кто бесил до невозможности с самой первой встречи и не вызывал во мне ничего кроме ненависти.

Откровенной и совершенно бескорыстной ненависти, да.

***

Букет алых роз, перевязанный черной лентой, появился в гримерке как по волшебству. Он лежал на кресле, поверх белой, воздушной юбки в компании нежно-розовых балетных пачек. Его нельзя было не заметить, и я гулко сглотнула, сжав пальцы в кулаки. Холод, сковавший внутренности, сжал дрогнувшее сердце, и я резко обернулась, снова поймав на себе тот самый липкий, пристальный взгляд. И…

Не увидела никого.

Хрипло выдохнув, я сделала шаг вперед. Еще один. Как завороженная, я подошла к стулу, протянув руку и коснувшись влажных, прохладных лепестков. Сглатывая подступающую к горлу тошноту от окружившего меня аромата. Жаркого, приторного, отдающего привкусом металла на языке.

Обхватила себя за плечи, сгорбившись и пытаясь унять бешеный стук сердца. Страх не отступал. Он полз по телу сковывая, дурманя, мешая думать. Он перекрывал кислород и сдавливал грудь тесным обручем воспоминаний. Я тряхнула головой: