— Но мисс Флоренс, ваша мать строго-настрого приказала всей прислуге…

— Дейзи, ты моя служанка, а не миссис Корбетт, поэтому будь добра выполнять мои поручения…

Не успел приглашённый из столицы парикмахер уложить мне волосы в замысловатую причёску, как моя верная Дейзи вернулась из города, сжимая в руке пузатую склянку.

— Мисс Флоренс, а вдруг туда добавлена вербена?.. — лепечет девушка, протягивая мне пузырёк.

— И что? Значит, моя головная боль пройдёт очень быстро. Насколько я знаю, это очень хорошее средство от головной немощи.

— Да, а ещё её используют ведьмы для своих грязных заклинаний… Говорят, вербена усиливает любую магию…

— Бог мой, Дейзи, ты постоянно ворчишь как старуха! Мне уже двадцать, и никаких колдовских сил во мне не было и нет! Потому что любая ведьма проявляет себя задолго до своего совершеннолетия. А если этого не произошло, то значит, и не произойдёт.

Прежде я никогда не принимала никаких снадобий, потому что мне их никто не давал. Даже в детстве, когда я простужалась, и у меня поднимался сильный жар, мама не посылала за лекарем. В лучшем случае служанки натирали меня ромом.

О причине столь странного поведения своих родителей я узнала четыре года назад, сразу после своего шестнадцатилетия. Тогда-то я и узнала всю правду о своей семье и о дурной ведьмовской крови, которая погубила мою сестру, и которая в любой момент могла обнаружиться и у меня.

Но Бог надо мной сжалился. Это стало понятно после моего совершеннолетия, ведь признаки ведьмовства у меня так и не появились. Но, даже несмотря на это, я согласилась выйти за Эндрю только спустя два года…

На всякий случай я выпила сразу две ложки снадобья от головной боли, которое купила мне Дейзи. Но, как ни странно, никакого эффекта от него я не почувствовала. По-моему, после этого голова у меня разболелась даже сильнее прежнего.

Понадеявшись на то, что до венчания оставалось ещё много времени, я попросила служанку слегка расслабить завязки на моём корсете. С огромным облегчением я присела на краешек кресла и прикрыла глаза. Но, не прошло и минуты, как дверь распахнулась, и на пороге я увидела маму с таким выражением лица, что моё сердце ухнуло куда-то вниз, а глоток воздуха так и застрял у меня в горле.

— Флоренс, девочка моя, у меня для тебя прескверная новость! — как-то по-театральному восклицает мама и складывает ладони так, будто прямо сейчас собирается молиться. — Дорогая, Эндрю не сможет на тебе жениться…

2. Глава 2

Это что, дурной сон? Нет… даже во сне такое невозможно, Эндрю ни за что на свете со мной так бы не поступил!

— Мадам, кажется, вы просто перенервничали, — произношу я как можно спокойнее. Смотрю на мать, стараясь не сорваться в истерику.

— Девочка моя, умоляю тебя, пойми нас! Но у твоего отца и меня не было другого выхода! Элоиза и так уже настрадалась!

Воздух вновь застрял у меня в горле, и я едва им не поперхнулась.

Стоп. Она действительно сказала Элоиза?! Мне это не послышалось??

— Что за трагикомедию вы здесь устраиваете?! — наконец не выдерживаю я. — За что вы так со мной, мама? Вы же знаете, как долго я ждала эту свадьбу! А сейчас вы приходите и несёте какой-то бред про мою умершую сестру!

Раньше я ни за что на свете не осмелилась бы разговаривать с ней в таком тоне, но то, что сейчас вытворяла моя родная мать, выходило за рамки всех приличий.

Не успела я закрыть рот, как дверь моей комнаты вновь распахнулась, и на пороге застыла… нет, этого не может быть! Я отказываюсь в это верить!

Там стояла Элоиза. Живая и, судя по её румянцу, вполне здоровая. Высокая, красивая, с белоснежными волосами, которые изящными волнами спадали на её округлые плечи. И если бы не её глаза, ярко-синие, с бирюзовым отливом, я бы так и сомневалась в том, что передо мной стояла именно Элоиза.