Быстро собираю оперение в подъемную позицию, перевожу тумблер силовой спирали на большую мощность. Небесный камень преодолевает силу тяжести: Ши-те медленно, словно борясь с притяжением бездны, поднимается выше.

…Боковым зрением замечаю еще один летающий объект. Сначала – только отблеск металлического корпуса, вспышка где-то на периферии взгляда, а потом, спустя несколько секунд, становится видна и сама машина.

Я надеялся, что это – одна из легендарных летающих машин Конструкта, но нет. Это – Камо-те, новейшая механическая птица храмовников. Просто зритель, такой же, как я.

Видеть Камо-те прежде мне не приходилось, но то, как описывали эту машину, слишком узнаваемо. Слишком узнаваемы короткие, острые крылья, небольшой, но плотно сбитый корпус, массивный и тяжелый нос. Говорят, их множество – одинаковых, вплоть до последнего винта и шва на корпусе. Десять? Или даже двадцать?

Для того, чтобы рассмотреть Конструкт поближе еще раз, мне пришлось заложить широкий вираж. На это ушло несколько минут, и когда снова оказался рядом, над густой пеленой остались видны только металлические шпили и несколько самых высоких башен. Одна из них проплыла совсем рядом: круглый металлокерамический корпус тускло отражал солнечные лучи и чернел небольшими прямоугольными окошками.

Кажется, все чувства ушли в созерцание. Все мое существо – один только взгляд, слух, инстинкты. И тут, почти потеряв надежду увидеть хоть что-либо, я вдруг заметил человеческое лицо. Там, в одном из окошек башни. Нечетко, как призрак, как тень. Но там – человек. Я видел это. Был, а в следующую секунду скрылся в недрах здания.

А башня… Быстро проваливалась в белую пелену вслед за островом – исчезала за границей нижнего предела, как любили называть Ничто технократы.

Еще минута – и не осталось ничего. Ни знака, ни напоминания. Хотелось уцепиться за что-то взглядом, убедиться, что не все исчезло. Но смотреть больше не на что. Сквозь плотное покрывало концентрации чувствую смятение, которого не испытывал никогда раньше. Видимый мир Архипелага менялся на глазах. И, судя по всему, уже не станет прежним.

Заложив последний вираж на том месте, где в считанные часы исчез целый парящий остров, я повел птицу вверх. Одинокая храмовая птица все еще здесь – описывает круг за кругом над быстро затянувшейся дырой в Ничто, но мне тут делать уже нечего…

Откуда-то с закатной стороны движется буря. Там, пока еще далеко Ничто бурлит, выбрасывает вверх клочки облаков, меняет цвет с белого на серый с темными глубокими тенями. Его сминает невидимая сила, а на поверхности то и дело просвечиваются фиолетовые сполохи.

Женщины верят: сильная Буря-в-Ничто – предвестник перемен. А искренние мистики утверждают, что именно так Созидание напоминает о неизбежном Вмешательстве.

Не знаю, как на самом деле, но сегодня легко поверить и в то, и в другое.

3. И что же дальше?

В обычной жизни мы с Тот-ра виделись не так уж часто. Наверное, только тогда, когда этого требовало наше общее дело – доработка, ремонт и обслуживание Ши-те. Она была его детищем, а я… Благодаря Тот-ра я стал тем, кто я есть. Наездником. Владельцем одной из лучших летающих машин Архипелага.

Наверное, мне стоило быть более благодарным, а ему – проводить чуть больше времени за пределами своей мастерской. Но говорить с Тот-ра мне было непросто – его авторитет, положение и возраст подавляли, а угрюмый характер не позволял преодолеть этот барьер. А сам он хоть и испытывал ко мне своеобразную симпатию, предпочитал общество машин, а не людей.