Дина расплатилась с водителем, попросила его визитку на случай, если ей понадобится выехать отсюда, и легко взбежала на высокое крыльцо. Она представления не имела, у кого будет расспрашивать о влюбленной паре, принесшей ей столько хлопот. В холле она обнаружила несколько дверей, остановилась перед табличкой «Директор» и постучала. Тишина. Тогда она принялась стучать во все двери подряд – такой же результат. Все ушли на фронт. Увидев в окно идущих куда-то людей, спустилась с крыльца и подбежала к пожилой, уныло бредущей по дорожке женщине в пуховике и белой вязаной шапочке. Спросила, как ей найти директора. Оказалось, что сейчас полдник и все идут в столовую. Она присоединилась к группе отдыхающих – отряд пенсионеров направлялся пить горячее молоко с плюшками. Тоскливое зрелище. И ни одного молодого лица.

В столовой, просторном помещении и тоже полупустом, действительно пахло подгоревшим молоком. И на больших подносах на раздаче на самом деле стояли подносы с булками. Дина подумала, что не хотела бы на старости лет отдыхать в таком вот заведении, среди таких же скучных стариков. Интересно, что же делали здесь пять лет тому назад молодые люди с открытки?

На раздаче она спросила у полной женщины в белом халате, под которым угадывалась толстая шерстяная кофта, где можно найти директора. Ей показали на сидевшую у окна женщину в дубленке. Дина подошла, поздоровалась и спросила, может ли она провести ночь в доме отдыха, не имея на руках путевки.

– Да без проблем, девушка, – ответила директриса, отправляя в рот кусочек булочки. – Платите пятьсот рублей и живите.

Пятьсот рублей за ночь в этой гробовой тишине, среди пенсионеров и этих тошнотворных запахов.

Она решила действовать и достала конверт с открыткой. Показала директрисе.

– Я ищу этих людей. Понимаете, это крайне важно. Я специально приехала из-за границы, мне срочно нужно найти свою сестру.

Она нарочно придумала про заграницу, чтобы дать понять, что ее поездка сюда – дело чрезвычайной важности, и про сестру придумала для пущей важности. И когда уже сказала про сестру, вдруг поняла, что и имени-то ее не знает. Хороша сестрица!

– Понимаете, я даже не знаю ее имени, да и в лицо тоже. Так получилось, нас разлучили в детстве. Словом, пожалуйста, помогите мне найти ее. Знаю только, что в шутку ее звали Розмари. И что она отдыхала здесь вместе с мужчиной пять лет тому назад. Быть может, вы что-нибудь вспомните, ведь это же был Новый год, а молодых людей у вас тут, как я погляжу, не так и много, если не сказать, что совсем нет. Наверняка она записана в журнале регистрации.

Директриса, довольно стройная, с усталым лицом женщина вертела в руках открытку.

– Вы правы, я действительно отлично помню этих людей. Да только их было не двое, а трое – две девушки и парень. Они всегда и везде были втроем. Катались на лыжах, пользовались библиотекой и вообще производили впечатление культурных, образованных и интеллигентных молодых людей. Но кого из двух девушек звали Розмари – понятия не имею.

– Я заплачу вам за хлопоты. Пожалуйста, посмотрите фамилии этих людей. А это… деньги за проживание и за все остальное. Я все равно уже не успею уехать… – она протянула тысячу рублей.

Через полчаса она уже сидела в кабинете директора и подписывала какие-то бухгалтерские документы, а еще через некоторое время она получила самую важную информацию: на листочке красивым аккуратным почерком директора были написаны фамилии интересующих ее людей. «Мария Ивановна Неудачина. Алевтина Ивановна Неудачина. Чагин Владимир Борисович». И саратовский адрес сестер Неудачиных: улица Рахова, дом 153/57, кв. 20.