Дик замолчал. Мгновение Борг смотрел на товарища словно завороженный, но едва он открыл рот, чтобы выпалить все свои вопросы, как Дик продолжил:

– Моя мать, придворная дама Владычицы айтов, была из ваниров. Как ее угораздило связаться с отцом, я не представляю. Она говорила, что полюбила его с первого взгляда и не думала о последствиях. Не знаю. Наши женщины весьма раскрепощенные в этом вопросе и обычно не прислушиваются к голосу разума. Не пускай слюни, к людям это не относится. Я был перворожденным. Это означает, что моя душа родилась в Источнике впервые. К счастью, я унаследовал внешность и таланты матери, от отца мне достался лишь зеленый цвет глаз и кое-какие способности. Борг! Ну зачем говорить о том, что потеряно безвозвратно? Мать очень тщательно скрывала беременность, но Владычица все-таки догадалась. Что она потребовала у матери за свое молчание, я сказать не могу. Просто не знаю, но я ей благодарен за то, что она нас не выдала. Иначе… лучшее, что меня ожидало, – это жизнь среди выбросков без права на перерождение. Да, общество айтов жестоко, но это вынужденная жестокость, она не дает им вернуться в первоначальную стихию к прародительнице Ра. Нет, объяснить тебе это я не могу, просто поверь мне. Меня могли выдать кровь и глаза. Но благодаря Владычице нам удалось всех обмануть. Она дала специальные капли, маскирующие параметры крови и цвет глаз. Ну что ты прыгаешь? Да, кровь у теббов голубая, а у айтов красная, но не такая, как у людей, очень густая и тягучая, словно мед. Я не маг и был рожден вне брака, поэтому не рискнул остаться в касте ваниров, а выбрал путь воина. У айтов очень строгая иерархия, да ты и сам знаешь. Когда-нибудь расскажу. Мне было тридцать пять лет, когда… Нет, не нужно мне воды. Зачем я тебе это рассказываю? Я никогда никому не рассказывал об этом! Если ты кому-нибудь проболтаешься, я тебя убью! Короче, меня назначили сторожить захваченных в плен теббов, проникших на нашу территорию. Их командир был серьезно ранен, и, когда я принес ему лечебное зелье, он меня узнал. У нас есть способы определять родную кровь. «Сын?» – Он медленно встал на ноги, и наши глаза оказались друг напротив друга. Я смотрел на отца и не верил. Если бы ты знал, сколько раз, будучи ребенком, я представлял эту встречу, сколько раз произносил про себя обидные слова, которые собирался бросить в глаза тому, кто обрек меня на постоянный страх быть разоблаченным. Наверное, я был слаб, но так и не смог этого сказать вслух. У него были точно такие же, как у меня, глаза. И в них… В них было столько чувства. Нет, я не плачу! Что за ерунду ты говоришь? Я вообще плакать не умею. Просто не хочу вспоминать тот период своей жизни. Я помог ему бежать. Меня быстро вычислили, а пока сидел в тюрьме, полностью слетела моя маскировка. Предателей у нас не амнистируют и не дают оправдаться. Владыка лично перерезал мою нить жизни, отсекая от Источника. Нет, я не нежить, и это не образное выражение. Нет, я не могу тебе это рассказать. Просто не могу! Это не мой секрет, но поверь, без связи с Источником мы, с каждым перерождением сохраняя память о прошлых жизнях, теряем способности своей расы и становимся обычными смертными, окончательно растворяясь в первичном пламене хаоса в тот момент, как в нас заканчивается его энергия. О боги, какой ты зануда! Я был выброшен из дворца на улицу с клеймом предателя. Жил среди выбросков. Умирал и рождался, с каждым рождением теряя признаки своей расы, но помня все свои жизни. Второй раз я родился человеком, но в баронской семье, затем сыном купца, ремесленника и вот теперь нищий. Я отрезан от Источника, поэтому никогда не смогу подняться выше. Это мое последнее перерождение. А теперь забирай лошадь, воинов и отправляйся домой. Я еду искать Летту.