Луч фонаря осветил угрюмые лица.

Сигареты раскаленными звездочками упали на землю, а парни заступили дорогу.

Александр остановился, смотря на незнакомцев скорее удивленно, чем с настороженностью. После повальной облавы криминалов и, посадки их в трудовой лагерь, преступность практически сошла на нет.

– Убери фонарик, – произнес хрипловатым голосом, растягивая слова по блатному, и, прикрываясь от света ладонью, парень немного повыше ростом. От него тянуло табаком и немного перегаром. Лицо не отягощено интеллектом.

– Что надо? – опустил фонарик Александр.

– Ты Петелин?

Из-за туч выглянул острый серпик только что народившегося месяца, заливая спящий город мертвенным серебром и высветив на скуле парня белый зигзаг старого шрама.

– Ну я, – протянул Петелин, с легким недоумением разглядывая заступившего дорогу человека. Явно не с его района – обоих парней видел первый раз,

– Ты это… долго, не дождешься, блин. Заработался че ли? – неуклюже обронил «шкаф», – Закурить есть?

Второй, до этого безмолвно наблюдавший за товарищем, коротко гоготнул, блеснув золотой фиксой.

Александр с удивлением посмотрел на «шутника». После Переноса табак спустя пару дней исчез с полок магазинов. Пачку сигарет отоваривали по талонам раз в две недели, еще курево можно добыть у спекулянтов, но по бешенной цене. Сердца курильщиков грела надежда на будущее изобилие: на самосад, из садов пары древних дедков из деревни Полушкино – в планах были посадки на больших площадях, да туманные перспективы на торговлю с Америкой. Так что теперь просили угостить сигаретой только ближайших друзей.

– Не курю, – бросил в ответ Александр и хотел пройти, но парень со шрамом протянул руку, останавливая:

– Подожди фраерок, ты Ольгу Соловьеву знаешь? – произнес многообещающе.

– Да, – глаза лейтенанта настороженно сузились, что от него надо этим блатным? – А тебе какое дело?

– Уважаемые люди просили передать, чтобы ты отстал от нее, – качнувшись с носка на пятку, сказал второй, с фиксой.

Петелин резко дернулся, взгляд загорелся предостережением и потемнел. Хамства и наглости он не прощал никогда и никому.

– Чего? Да пошел ты, – сквозь зубы процедил офицер.

– Следи за метлой, баклан! – набычился тот, что со шрамом, а второй демонстративно сплюнул под ноги.

Следить за метлой (тюремный сленг) – не допускать в разговоре оскорбительных выражений или отдельных матерных слов.

Баклан (тюремный сленг) – хулиган. Слово имеет презрительный оттенок; авторитетных, уважаемых заключенных, даже осужденных за хулиганство, бакланами называть не принято.

Александр скрипнул зубами и шагнул в сторону, чтобы обойти блатных.

Мелькнула рука. Умелый апперкот в живот столь стремителен, что лейтенант даже сообразить ничего не успел.

Его согнуло почти пополам, дыхание перехватило, словно из легких выбили весь воздух. Он не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть. Фонарик выпал из ладони, звонко разбилось стекло. Покатился, световое пятно уткнулось в серую панель стены.

Короткий боковой хук «быка» со шрамом. Резкая боль прострелила ребра. Петелина отшвырнуло в сторону.

Следующим ударил «бык» с фиксой. Сокрушительный хук по скуле, из глаз посыпались искры, Александр рухнул, чувствительно приложился спиной об асфальт. Рот наполнило соленым вкусом крови.

Несколько мгновений скрюченный Александр хватал воздух ртом, потом кислород живительной струей проник в легкие, наполняя организм счастьем дышать. Бешенство охватило его. Сердце заколотилось словно безумное, в висках набатом застучала кровь. Мысли исчезли, осталась первобытная ненависть зверя, стремящегося добраться до горла врага.