– О, я знаю Фарию. Пропала около недели назад. Можем попробовать распутать это дело, вдруг найдём какую-то ниточку.

– Если блогерша – надо её облако тоже проверить. И связь. Но на это уйдет так много времени…

Итан засомневался, но вскоре кивнул своим мыслям и отправил сообщение по связи.

– У меня есть старая знакомая. Она – технарь, одна из лучших, – Итан показал на браслет, – попросил её помочь. Работает с нашим департаментом, так что всё легально. Завтра встанем пораньше и поедем к ней.

Эри кивнула и улыбнулась. Помощь и поддержка Итана много значили для неё. Если не брать в расчет Инари, Итан – её единственный друг. Эри никогда и не стремилась обзавестись друзьями, люди в принципе ей не очень импонировали. Но Итан сильно отличался от других её знакомых. Эри нравился его цепкий ум, аккуратность, чистоплотность и способность находиться рядом, не утомляя скучными разговорами ни о чём. И то, как тонко Итан чувствовал границы.

– Ты знал, что мои квады2 – это подарок Инари с её первой зарплаты в нашем департаменте?

– Качественная вещь, – с неподдельным уважением отозвался Итан, продолжая осматривать комнату.

– Она влезла в жуткие долги, чтобы сделать мне подарок. Говорила, что это должно быть обязательно что-то настоящее, хорошее, чтоб на века.

Итан с пониманием кивнул. Со своей первой зарплаты он купил сборник энциклопедий на бумаге. Потратился до нуля, но оно того стоило.

– А я с первой зарплаты купила ей годовой читательский чип. Ты ведь знаешь, Инари ни дня не могла прожить без книг.

Эри плотнее вжалась в стену, обхватив колени руками.

– Мама этого никогда не понимала, а отцу дела не было. Маленькими мы убегали в лес. Знаешь старый деревянный дом на краю леса?

– Ведьмина изба? – Итан ностальгически улыбнулся.

Эри тоже улыбнулась и едва заметно кивнула.

– Иногда они злились, когда я перегружалась. Начинали сильно кричать, делали только хуже. Тогда Инари уводила меня в лес. Сидели на веранде ведьминой избы целый день, она читала мне вслух. Птицы пели. Шума города почти не слышно. Никого нет. Лучшие моменты из моего детства.

Итан сел напротив и тоже облокотился о дверной проём.

– Инари самый близкий и родной мне человек, никто и никогда не понимал меня так, как она. Никто не любил, как она. И не заботился, как она.

– Даже мама? – Итан снова поднял внутренние уголки бровей.

– Мама меня не понимала. Она гордилась Инари, а я была для неё ошибкой. Но не для Инари. Инари всегда любила меня, – сдерживаемые больше суток эмоции нахлынули и подступили к горлу, – всегда.

Голос Эри сорвался на хрип, и она разрыдалась. Сильно, отчаянно, опустошающе. Она рыдала и рыдала, пока слез совсем не осталось.

Итан наклонился к ней ближе. Эри ощутила еле уловимый древесный аромат с нотами мяты. Лицо Итана оказалось совсем рядом. Они сидели на полу так близко, что перехватывало дыхание. Итан едва ощутимо прикоснулся ладонью к её щеке, посмотрел прямо в глаза и тихо произнёс:

– Мне так жаль.

Эри смотрела в его глаза, не смея пошевелиться.

– Мне так жаль, что тебе приходится проходить через всё это.

Он резко отстранился и добавил:

– Уже поздно, я останусь на диване?

– Д-да, – Эри опустошенная так и сидела на полу, пока Итан расстилал себе место для сна.

Итан подошёл к Эри и протянул ей руку.

– Прошу, тебе нужно отдохнуть.

Эри глубоко вдохнула и протянула руку в ответ. Итан помог ей подняться.

– Я чувствую такую пустоту внутри, – Эри стояла напротив Итана и не могла поднять на него глаза. Казалось, что воздух в комнате стал невыносимо густым и почти непригодным для дыхания.