– «Она действительно нуждается в утешении»! – повторил он, словно не веря собственным ушам. – И я еще говорил, будто этот парень умный! Беру свои слова обратно.

Он снова развернулся к стойке и, обвиняющим жестом указывая на закрытую дверь, произнес, обращаясь ко всем присутствующим сразу:

– Вот что бывает, когда каждый день имеешь дело с железом!

Трактирщик невесело хохотнул и облокотился на стойку.

– Вот тебе и легендарный златоуст!

Баст презрительно фыркнул:

– Реши, да он просто придурок!

– И что, мне должно быть легче от того, что я даже придурка убедить не сумел?

Хронист неуверенно кашлянул.

– Да нет, это скорее говорит о том, что ты очень хорошо вошел в роль, – сказал он. – Ты так убедительно разыгрывал перед ними трактирщика, что они уже не могут представить тебя никем другим.

Он обвел жестом пустой зал.

– По правде говоря, меня удивляет, что ты был готов рискнуть своей здешней жизнью только ради того, чтобы спасти мальчишку от армии.

– Да было бы чем рисковать, – сказал трактирщик. – Разве это жизнь?

Он выпрямился, обошел стойку, подошел к столу, за которым сидел Хронист.

– Я ведь в ответе за каждого, кто погиб на этой дурацкой войне. Я просто надеялся спасти хотя бы одного из них. Но, похоже, мне даже это не по плечу.

Он рухнул на стул напротив Хрониста.

– На чем мы вчера остановились? Нет смысла повторяться, если можно без этого обойтись.

– На том, как ты призвал ветер и Амброз отчасти получил то, на что давно нарывался, – напомнил Баст, стоящий у дверей. – И на том, как ты раскис из-за своей ненаглядной.

Коут поднял голову.

– Я не раскисал, Баст!

Хронист взял свой плоский кожаный портфель и достал из него лист бумаги, на три четверти исписанный мелким, убористым почерком.

– Я могу зачитать последнюю часть, если хочешь.

Коут протянул руку.

– Я достаточно хорошо помню твой шифр, чтобы прочесть его самому, – устало сказал он. – Дай сюда. Может быть, это поможет прокачать насос.

Он покосился на Баста:

– Если собираешься слушать, иди сюда и сядь. Я не хочу, чтобы ты нависал надо мной.

Баст поспешно уселся. Коут тем временем перевел дух и просмотрел последнюю страницу вчерашних записей. Потом трактирщик надолго умолк. Сначала он скептически поджал губы, но потом едва заметно улыбнулся.

Он задумчиво кивнул, не отрывая глаз от страницы.

– Большую часть своей короткой жизни я стремился попасть в университет, – сказал он. – Мне хотелось попасть туда еще до того, как погибла моя труппа. До того, как мне стало известно, что чандрианы не просто одна из сказок, которую рассказывают вечером у костра. До того, как я принялся разыскивать амир.

Трактирщик откинулся на спинку стула, усталое выражение исчезло с его лица, он сделался задумчивым.

– Мне казалось, что, как только я попаду в университет, дальше все будет просто. Я выучусь магии и получу ответы на все вопросы. Я думал, все будет просто, как в сказках.

Квоут улыбнулся немного смущенно, от чего его лицо на удивление помолодело.

– И, возможно, так бы оно и вышло, не будь я наделен особым даром наживать врагов и влипать в неприятности. Я хотел всего-навсего играть на лютне, посещать занятия и получать ответы на вопросы. В университете было все, чего я хотел. И мне хотелось одного – остаться там.

Он кивнул, отвечая своим мыслям:

– Вот с этого мы и начнем.

Трактирщик вернул лист Хронисту, тот рассеянно разгладил его ладонью. Потом открыл чернильницу и обмакнул перо в чернила. Баст в нетерпении подался вперед, улыбаясь, как взбудораженный ребенок.

Сверкающие глаза Квоута обвели помещение трактира, вбирая все, что он видел вокруг. Он глубоко вздохнул, неожиданно просиял и на миг сделался вовсе не похож на трактирщика. Взгляд у него стал светлый и пронзительный, глаза зеленые, как молодая трава.