– Пока что – страдание, – отвечал Тейлу тем же голосом. – И наказание за все, что вы совершили. Этого избежать не удастся. Но здесь есть еще и я, это мой путь.

– И как же мне перейти?

– Сокрушись, раскайся и перейди на мою сторону.

И шагнул Рэнген через черту и встал рядом с Богом своим. Тогда наклонился Тейлу, и поднял он молот, что выронил кузнец. Но не вернул он молот, а ударил им Рэнгена, точно бичом. Раз. Другой. Третий. И от третьего удара рухнул Рэнген на колени, рыдая и плача от боли. Но после третьего удара отложил Тейлу молот, опустился на колени и заглянул Рэнгену в лицо.

– Ты перешел первым, – сказал он тихо, так, что слышал его только кузнец. – Это было отважное деяние, и совершить его было нелегко. Я горжусь тобою. Отныне ты не Рэнген, но Верет, кузнец, кующий путь.

И обнял его Тейлу обеими руками, и прикосновение его избавило Рэнгена, ставшего ныне Веретом, почти от всей боли, которую тот испытывал. Однако же не от всей, ибо правду сказал Тейлу: наказание неизбежно.

Один за другим переходили они, одного за другим разил их молотом Тейлу. Однако после того, как каждый из них падал, Тейлу опускался на колени, говорил с ними, давал им новые имена и отчасти исцелял от боли.

Многие из людей носили в себе демонов, и демоны убегали с воплями, когда молот касался их. С этими людьми Тейлу говорил дольше, однако и их он под конец обнимал, и все они исполнялись благодарности. Иные плясали от радости, что избавились от ужасных тварей, которые жили внутри них.

И вот под конец по ту сторону черты осталось лишь семеро. Трижды спросил их Тейлу, не хотят ли они перейти, и трижды отказались они. После третьего раза перепрыгнул Тейлу черту и поверг каждого из них наземь могучим ударом.

Однако не все это были люди. Когда Тейлу ударил четвертого, запахло каленым железом и горящей кожей. Ибо четвертый был вовсе не человек, но демон, облаченный в человеческую кожу. Когда это обнаружилось, схватил Тейлу демона и задавил его руками, прокляв его имя и отправив во тьму кромешную, которая и есть дом ему подобных.

Оставшиеся трое позволили себя повергнуть. Демонов среди них больше не оказалось, хотя из тел иных из упавших также бежали демоны. Покончив с этим, Тейлу не стал говорить с теми шестерыми, что не стали переходить черту, и не преклонил он колен, дабы обнять их и уврачевать их раны.

На следующий день отправился Тейлу довершать то, что начал. Из города в город переходил он и в каждой деревушке, которую встречал, предлагал тот же выбор, что и прежде. И каждый раз выходило так же: одни переходили, другие оставались, иные оказывались вовсе не людьми, а демонами, и демонов он изничтожал.

Был, однако, один демон, который ускользал от Тейлу. Энканис, чье лицо было в тени. Энканис, чей голос ножом резал души людские.

И где бы ни останавливался Тейлу, предлагая людям выбрать путь, оказывалось, что Энканис только что побывал там до него, изводя посевы и отравляя колодцы. Энканис подзуживал людей убивать друг друга и воровал ночами детей из люлек.

Миновало семь лет, и ноги Тейлу обошли весь свет. Изгнал он демонов, что изводили нас. Всех, кроме одного. Ибо Энканис остался на свободе и творил зло за тысячу демонов, уничтожая и оскверняя все и повсюду, куда б ни явился.

И вот Тейлу преследовал, а Энканис спасался бегством. И вскоре Тейлу отделяло от демона всего семь дней пути, потом два дня, потом полдня. И вот уже оказался Тейлу так близко, что ощущал холод, оставленный после себя Энканисом, и различал места, где демон ступал ногами и касался руками, ибо следы демона были отмечены холодным черным инеем.