И вот снова этот день. Мою верную Жульку, оставила знакомой собачнице соседке, а сама решила пострадать в одиночестве. Каждый год, отмечая это событие, я становилась спокойнее и понимала, что все не так уж и плохо. Я поставила красное вино на журнальный столик, нарезала сыра и фруктов и, салютуя включенному телевизору, который выполнял у меня скорей фоновую функцию, выпила терпкий густой напиток. Невесело усмехнулась.

Злость у меня давно прошла, осталось лишь сожаление, что жизнь прожита впустую. Тут как–то странно замигал телевизор, воздух словно сгустился, как сироп и неожиданно раскрылся портал. Небольшой и круглый — в полтора метра в высоту с рваными фиолетовыми краями. Так же быстро и резко он закрылся, оставив после себя на полу мелкий мусор и… ребенка.

Я зависла, не соображая, что произошло. Столько лет я ждала и мечтала, что как только откроется портал, я прыгну в него, не раздумывая. И теперь, когда это произошло, лишь глупо таращилась. Я перевела взгляд на ребенка, который в свою очередь, смотрел на меня. Увидев его глаза, цвета летнего неба, вздрогнула. Они снились мне в кошмарах. Мальчик, который был одет в коротенькие штанишки и белую тоненькую рубашку с воротником, вышитым серебряной нитью, встал на ноги и потопал ко мне. Было ему лет восемь или больше, я в возрасте детей не очень разбираюсь. Он бесстрашно залез на диван, пододвинулся ко мне под бочок, обнял короткими ручонками за талию и всхлипнул. Этот его всхлип словно разморозил меня, я отцепила его руки и повернулась к нему:

–Ты как здесь оказался? –вопрос, конечно, глупый, то, как он здесь оказался ,я видела воочию.

–Теть, – немного запинаясь сказал ребенок. – Я с тобой буду жить.

Сказать, что я была ошарашена, это ничего не сказать.

– С чего бы тебе со мной жить? – Резче чем хотелось, спросила я. – Где твои родители, мама и папа? Почему ты не с ними?

Мальчик вздохнул, поднял на меня свои большие глаза и взглянул как на дуру:

– Теть, мама меня не любит, папа не любит. Буду жить с тобой.

– Кто тебя сюда перенес? – Задала я опять вопрос.

– Никто, – пожал плечиками ребенок, – Сам. Тебя сюда выгнали, я знаю, теперь вместе будем жить.

В голове моей была каша, я посмотрела на бокал вина, который стоял на столике, на ребенка, ущипнула себя за руку, зашипела от боли и решила, что сейчас самое время выпить кофе. Прям вот не выпью бодрящего напитка, сойду с ума.

Кофе я любила, оно даже мирило меня с этим миром, в родном его не было вообще. Мальчик потопал за мной в кухню, взобрался на кухонный диванчик и стал наблюдать за мной, с интересом разглядывая обстановку. Я колдовала над туркой и поглядывала на него с сомнением. Я ждала, что придут за мной, но то, что ко мне подселят постояльца, в голове не укладывалось. Ребенок однозначно Катькин, но у него черные волосы, которых ни у моего бывшего ни у нее не наблюдалось. Да и черты лица более резкие и ногти на пальцах синеватые с остренькими коготками. Я нахмурилась, что у них там произошло за это время. Странным для меня было и моё состояние — видимо, я привыкла к этому миру и теперь, хоть и сильно хочу домой, но в тоже же время боюсь.

– Так как, всё-таки, ты здесь появился, портал кто тебе настроил на меня? – Спросила я опять, когда сделала глоток живительного напитка и довольно зажмурилась. Ребенку я поставила подогретое молоко и несколько овсяных печений.

–Да никто не настраивал, теть, – болтая ногами и уплетая печенье, сказал мальчик. – Сам пришел, я могу, мне запрещают, но я могу.

Я чуть не подавилась кофе — маг пространства, это такая редкость! И вот, передо мной сидит это чудо и ест мои печеньки. Я даже зависла от того, какие возможности откроются, если с мальчишкой договориться. Я заинтересованно посмотрела на него, он посмотрел на меня и весело улыбнулся, щеголяя острыми клычками. Я моргнула, но клыки не исчезли.