Ладони вцепились в рубашку на груди Дайроса, и Лалиэн ответила на поцелуй, пытаясь силой воли стереть воспоминания о том другом мужчине, что засел в сердце ядовитой занозой. И почти получилось. Горячность Дайроса увлекала, разливаясь дрожью в теле, отзываясь взрывом в мыслях, пока он не прошептал имя, вмиг заставив очнуться. Он звал не Лалиэн, он звал Александру. Ее он целовал, находясь на грани между сном и явью.