Мне показалась очень странной последняя его фраза, произнесенная с гордостью и едва заметной улыбкой на губах. Я не могла понять: всерьез он это сказал или пошутил. Что-то внутри подсказывало, что это все было очередным спектаклем, что меня снова обманули. За последнее время я привыкла доверять своей интуиции, а значит, к этому разговору мы еще вернемся.

Наконец, опустив дрожащую руку с пистолетом, я выдохнула, прикрывая на мгновение глаза и пытаясь убедить себя, что не убийца. Я старалась думать лишь о том, ради чего все это делаю. Я знаю, что этому нет никакого оправдания, и что поступила жестоко, но иного выхода в этой ситуации не видела. Резко распахнув глаза, я, наконец, поняла, что пора разобраться с прошлым, раз и навсегда забыв о нем.

Забравшись в машину, я снова, не жалея ее, нажала педаль газа до упора, возвращаясь туда, откуда убегала совсем недавно. Я не знаю, там ли еще Глеб или нет, но чувствовала, что если мы и встретимся, то именно в том доме. И я не ошиблась…

На подъезде к дому я заметила незнакомую машину. Еще не видя, кто именно находится в доме, я знала, что это Макс. Глеб говорил, что он должен приехать, только я не была уверена, находится ли сам парень здесь. Вернулся ли обратно после моего побега или же ищет меня по городу. Но, тем не менее, мне нужны были ответы, а кто мне их даст: Глеб или Макс – все равно.

Едва остановив машину, я выскочила из нее, стремительно направляясь в дом. Я опасалась, что весь настрой на выяснение правды может растаять. Поскольку я не имела понятия, как теперь себя вести. Что если встретится первым Глеб? Как реагировать на него? А если Макс? Такие разные, но в чем-то похожие… Они по-особенному были для меня дороги, несмотря на их предательства и поступки.

Внутри боролись два желания: придушить обоих или обнять и не отпускать от себя никогда. Эти чувства сводили с ума, вынуждали находиться постоянно в растерянности. Я никак не могла разобраться в себе и тех чувствах, что будоражили и мешали нормально думать. Поэтому я приняла одно правильное решение – абстрагироваться от этих чувств. Выкинуть все мысли о них прочь, сосредоточится на сыне и выяснение правды.

Ворвавшись в дом, я устремилась на кухню, откуда доносились голоса. И на пороге лицом к лицу встретилась с Глебом.

– Карина?!– удивился он. – Где ты была? – встревоженно спросил, намереваясь подойти и обнять.

Вот только я не хотела сейчас никаких нежностей. Хотя внутри все так и просило подойти и дать ему себя обнять. Позволить утешить и поддержать. После всего, что я натворила, мне это было особенно нужно. Но я понимала, что если позволю сейчас себе хоть каплю слабости, то не смогу потом добиться от них ответов. Да и нужны ли они мне будут после осознания, что за меня переживали? Что я ему небезразлична, хотя он и пытался утром убедить меня в этом.

– Что-нибудь слышно про Максимку? – спросила, вытягивая руку и пресекая попытку Глеба приблизиться ко мне.

Глеб нахмурился, пристально посмотрев на меня.

– Нет, – коротко ответил он.

– Ясно, – бросила, поджимая недовольно губы, после чего, обойдя его, я прошла внутрь, где за столом сидел Макс с Катей.

Медленно, словно мне больше некуда торопиться, я подошла и присела за стол напротив «гостей», опуская на стол пистолет, из-за чего Макс насторожился, а Катя охнула. Я не собиралась больше его использовать, по крайней мере, не здесь и не сейчас. Просто, когда сжимая холодный металл в руке, я чувствовала себя уверенной и защищенной.

– Я хочу знать, что произошло больше пяти лет назад? – холодно проговорила, переводя взгляд с Макса на Глеба.