– Держи, а то как бы ты с голоду тут не помер, – проговорила она, бросая на пол сверток, которым оказался простым бутербродом, состоящим из куска хлеба и сыра.

Сначала я подумала, что у девушки с головой не все в порядке. Ведь она разговаривает с пустотой, пока не увидела крошечную ручку, которая потянулась за свертком. Сердце пропустило удар, а после бешено забилось от увиденного.

Из темного угла, испуганно смотря на девушку, выбрался Максимка. Маленькое, дрожащее тельце было испачкано грязью, глаза блестели от слез, а губки тряслись, словно он хотел снова заплакать.

Меня словно током ударило, пробив каждую клеточку адской болью. Слезы покатились по щекам от понимания того, что виной всему этому являюсь я. Крик замер на губах, так и не сорвавшись в тишину комнаты.

– Максимка, – едва слышный шепот сорвался с губ. – Максимка! – прокричала, когда сын поднял на меня глаза, полные боли.

Я пыталась сбросить с себя невидимые путы и добраться до сына, но ничего не получалось. В какой-то момент перед глазами все стало расплываться. От понимания, что сейчас все исчезнет, и я не смогу больше увидеть сына, дико закричала.

– Нет, Максимка!

– Карина, – услышала, как меня зовет знакомый голос. Резко проснулась и села в кровати, распахивая глаза и встречаясь с тревожным взглядом Глеба. – Ты кричала. Кошмар приснился?

– Да... нет... не знаю, – ответила растерянно, отворачиваясь от него и подтягивая к себе колени, обнимая их.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурившись, спросил он.

Сейчас мне меньше всего хотелось говорить об этом. Но с другой стороны, возможно, если я выговорюсь, то мне станет легче?

– Раньше со мной случалось подобное, когда владела силой. В Толках я видела как прошлое, так и настоящее на расстоянии. Я не знаю, как это назвать: сон, видение или еще что-то... – выдохнула устало, продолжая смотреть в сторону. – Я видела Максимку точно так же, как и тебя сейчас, – сказала, поворачиваясь к нему. – Глеб, то, что они с ним делают... – прошептала, чувствуя, как слезы потекли по щекам.

– Тихо, ну, что ты? С ним все будет хорошо. Вот увидишь, мы его найдем, – прошептал он, присаживаясь ближе и притягивая меня к себе, обнимая, поддерживая и успокаивая. – Обещаю, я переломаю все косточки всем, кто хоть пальцем к нему прикоснется.

– Спасибо тебе, – сквозь всхлипы поблагодарила его.

– Не за что, – отмахнулся Глеб.

– Нет, ты не понимаешь. Спасибо тебе за все. За то, что был всегда рядом, за то, что помогаешь сейчас и... – забормотала, отстраняясь от него, стирая слезы. – Ты столько всего делаешь для нас, а я...

– Не нужно, Карина, – бросил он, раздраженно, пытаясь избежать этой темы. – До утра еще далеко, отдыхай, – добавил Глеб, поднимаясь и собираясь уйти.

– Нет! – воскликнула, хватая его за руку. – Не уходи, пожалуйста!

Мне не хотелось больше оставаться одной. Я боялась сойти с ума от мыслей, что крутились в голове, от того, что увидела во сне и от одиночества. Мне хотелось почувствовать, что я не одна, что рядом есть тот, кто поддерживает. Я так привыкла к его присутствию, что уже и не мыслю себя без него. Возможно, это помешательство от перенесенного стресса и боли, а может, и нет. Но мне не хотелось его отпускать, не сейчас... Я словно ощущала на подсознательном уровне, что он должен быть сейчас рядом.

– Ты потом будешь об этом жалеть, – произнес он, вырывая руку из моей ладони.

– Нет, – тихо прошептала, смотря на него с мольбой во взгляде. – Я не могу больше оставаться одна, мне страшно.

Я увидела, как его глаза засветились от предвкушения, но плотно сжатые губы и кулаки показывали, что он борется с собой, чтобы не идти на поводу желаний. Он хотел этого так же, как и я, но боялся впрочем, как и я. Но это нужно было нам обоим. Именно сейчас!