– Сейчас и не пытайся ее успокоить, а позднее я сам с ней переговорю. Уверяю, я сумею убедить девочку, чтобы она ничего не говорила Юрию. А теперь давай продолжим!

Алла вырвалась из объятий Макса и покачала головой:

– После всего, что произошло, ты предлагаешь заняться сексом?

– А что такого-то? – пожал в недоумении плечами Макс. – Зачем отказывать себе в удовольствии? Ну, Аллочка, я же сгораю от нетерпения!

– Нет! – решительно заявила Алла, выходя в коридор. Ее волновало даже не то, расскажет Таня о том, что видела, Юрию или нет. Больше всего волновало, как она после произошедшего сможет смотреть дочери в глаза.

Из зала для примерок разносились вопли Адриана, и Алла устремилась туда, чтобы утихомирить разошедшегося мэтра, избравшего одну из моделей в качестве новой жертвы.

– Платье на тебя не налезает! – вопил он. – А ведь утром мерили, и все было в порядке! Ты что, успела разжиреть?

Бросив взгляд на табличку с номером, Алла подсказала ему:

– Это девятнадцатый, а не восемнадцатый. Просто перепутали платье!

Адриан, тотчас забыв о якобы слишком толстой модели, накинулся на одного из своих помощников. Но в тот момент Ирина и одна из ее ассистенток вкатили в зал манекен, на который было надето свадебное платье, венец коллекции. По залу пролетел вздох восхищения, а затем раздались аплодисменты.

Самодовольно улыбаясь, Адриан подошел к манекену. Любовно провел тонкими пальцами по жемчужинам и стразам, украшавшим платье, и произнес:

– Благодарю, друзья, благодарю! Я очень тронут!

Началась последняя примерка свадебного платья. Адриан тотчас принялся отдавать распоряжения:

– А где мой сок из свежевыжатых апельсинов? Вы же знаете мой ритуал! Иначе все пойдет насмарку!

В зал вошла Таня – ее глаза подозрительно блестели. Алла подошла к дочери, но та сделала вид, что не замечает матери.

– Грандиозно! Просто грандиозно! – рассыпался Адриан в похвалах самому себе. – Так, вот здесь надо еще подобрать… И почему с этой стороны кружева отстают? А здесь что, несколько стразов отпало? Пришить, немедленно пришить! Ирина, ты где?

– Таня, я понимаю, что сейчас не самый удачный момент, но нам надо поговорить, – произнесла тихо Алла, обращаясь к дочери.

Та, беря одну из вешалок с платьем, злобно огрызнулась:

– Вот именно, не самый удачный! Хочешь попытаться меня обработать, чтобы я папе ничего не сказала? Заявишь мне сейчас, что, так и быть, не против того, чтобы я стала моделью, а не студенткой какого-нибудь элитного университета?

Алла опешила. Таня, прищурив глаза, продолжала:

– А если я потребую меня одну в Париж отпустить, чтобы я там смогла стать моделью, и пообещаю, что в таком случае ничего папе не скажу, ты согласишься?

– Татьяна, как ты можешь говорить такое… – начала Алла. И в тот момент раздался дикий вопль.

Обернувшись, Алла увидела Адриана с перекошенным лицом и бокалом свежевыжатого апельсинового сока в руке. А на плече свадебного платья расплывалось большое желтое пятно от этого самого сока.

– Это все она! – завопил кутюрье, указывая на одну из ассистенток. – Она меня толкнула! Ты уволена, мерзавка! Ты испортила венец моей коллекции!

К платью сразу же бросились несколько человек, пытавшихся затереть пятно, но у них ничего не получалось. До начала дефиле оставалось десять минут. Даже всегда невозмутимая Ирина, казалось, находилась на грани коллапса. Адриан брякнулся в обморок, однако так удачно, что приземлился на кушетку. Вокруг него тотчас запрыгали ассистенты и ассистентки, стараясь привести мэтра в чувство.

Алла внимательно осмотрела платье – то, конечно, было безнадежно испорчено.