– Трофей, – объяснил Вархириус и пошатнулся. – Где… где я?

– А ты не знаешь? Ты у истока своих злоключений, дана.

– Какая еще, к черту, «дана»? – не понял Вархириус. – Где Бивид? Где эта сука?! – И он яростно обернулся, чуть не упав при этом.

– Подозреваю, там, – изящно указала Харгитси на огромный провал в земле рядом со святилищем. – Иди, тебе нельзя здесь надолго оставаться.

Вархириус неуютно поежился.

– Там… там перевернутое небо, да?

– Можешь называть это так, – улыбнулась Харгитси. – Не бойся.

– Легко сказать! Я…

– Я знаю, Вархириус. Иди. Ты справишься.

Вархириус отвернулся: его серо-голубые глаза за маской увлажнились

– Почему? Разве мы не можем прекратить это сейчас? – с дрожью спросил он. – Скажи мне хоть ваши имена… Я… я сам найду вас…

– Харгитси, Тилар. Прости нас…

– К черту! – огрызнулся Вархириус и побежал к трещине. – Бивид! Ну ты и сука! Ну и сука!

Вархириус остановился у исходящей грязными клубами пара дыры в земле. Закрыв ладонями глаза, он плашмя упал туда, громко крича от страха.

– И мой, и твой, Тилар, – невольно засмеялась Харгитси, проводив Вархириуса взглядом.

После этого Харгитси взглянула на усеянное молниями темное небо. Где-то там, за облаками, к ним рвались миллиарды сущностей.

– Я разрежу и иссушу каждого из вас, плоды шлюх! – зло пообещала Харгитси и звонко закричала, вспенивая в ладонях черно-оранжевые струи чистого Хаоса.

Упавший перед Тиларом огромный кусок пульсирующего и менструирующего мяса нестерпимо вонял. Врывавшийся ветер едва справлялся с едкими запахами.

– Давай уже, – нетерпеливо потребовал Тилар, подперев голову рукой.

Кусок мяса задергался и зашипел, оставляя на обсидиановом полу мутные разводы. Через секунду на его поверхности показались два костистых треугольника, которые могли быть только лопатками встающего человека.

Тилар устало вздохнул и принялся выстукивать пальцами незамысловатый ритм.

– Не хотите помочь мне? – вежливо намекнул приятный голос из груды плоти.

Тилар, выпятив нижнюю губу, отрицательно мотнул головой. Его пальцы продолжили ритмично постукивать по подлокотнику.

Кусок мяса обреченно вздохнул и стремительно собрался в мужчину без одежды и кожи. Всё тело мужчины было будто наглядное пособие по анатомии: его открытые мышцы сжимались и разжимались; грязные зубы свободно омывались выступавшей из безгубого рта пеной; желтые глаза без век пугающе пучились; по кишечнику, что был туго перевязан жгутами, проходили остатки пищи.

– Одеваться не пробовал? – меланхолично поинтересовался Тилар.

– Внушает, я знаю, – довольно произнес неизвестный. – Позвольте представиться, – церемонно поклонился он, – Секрус.

Тилар, ничего не ответив, еще раз критично оглядел его. Секрус педантично пригладил пенис, что выглядел ошкуренным и окровавленным отростком, и подтянул яички, которые без мошонки были похожи на обвисшую мясную вырезку с покрытыми белой пленкой овалами.

– Ах да! Чуть не забыл! – галантно сказал Секрус. – Приличия!

Раздался хлопок, и на его поблескивавшие мясом плечи из ниоткуда опустился черный плащ из кожи.

– Не переживайте: это не моя! – любезно заверил Секрус.

Тилар угрожающе встал: посмертный след лоскутков, из которых была сшита омерзительная мантия Секруса, указал на то, что некогда они были кожей его первенца, что сейчас находился рядом с ними.

– Ваш ребенок просто неугомонный, – непринужденно сказал Секрус. – Пришлось осквернить сотни, сотни и сотни его трупов, выискивая и собирая обрывки его силы. И иногда, когда мне особенно везло, эти милые клочки кожи с его макушки не разрывались на мне. – Он с любовью погладил полу плаща. – Вы ничего такого не подумайте, я интересуюсь исключительно его