Он был таким забавным, искренним и счастливым. Такой маленький, строгий, совсем не взрослый, но уверенный, что все именно так, малец. Просто невероятно! Хотя разве меня умиляют дети? Взрослые, чужие и вот такие… чумазые?

Мне всегда казалось, что это невозможно, но мне нравился тот мальчик, а вот его нос – не то в саже, не то просто в грязи – надо было вытереть. И как он тут перепачкался? Или у них тут подобное нормально? Еще магами называются.

– Зовут-то тебя как? – спросила я у мальчишки.

– Эргат! – радостно представился он, вскочил, поклонился, а потом потер рукой нос и виновато скривил губы. – Я перепачкался, да?

– Да, – почти с облегчением сказала я.

– Это все кролики! – радостно заявил мальчик. – Они тут бегали, а я за ними. Очень хотелось без магии кролика поймать, погладить, понимаете?

Я рассмеялась. Это все настолько нереально, что я просто не могу в это поверить. Какие маги? Какие кролики? Только знаю, что это правда. Знаю и все тут.

– Давай, приведу тебя в порядок, а то наставнику твоему твое чумазое лицо точно не понравится, – говорю я и взмахиваю носовым платком, сначала взмахиваю, а потом понимаю, что понятия не имею, откуда он взялся.

– Магия! Вот это да! – воскликнул мальчик. – Я тоже так могу, но я учился, а вы… вас тоже кто-то учил раньше?

– Нет, – отвечаю и понимаю, что мне совсем неловко, вытираю ему нос и щеку, а затем отдаю платок, пусть руки вытрет, а то ведь снова испачкается.

– На счет наставника вы правы. Он бы отругал меня, не столько за кроликов и нос, сколько… ну за глупости всякие, которые я говорю. Он человек в межгорье великий, очень могущественный и ему важно, чтобы вы о нас дурного не подумали. Вот.

Он так старательно это все говорил, что я снова могла лишь умилиться. Неужели такие дети существуют? Хоть в каком-то из миров… Я бы такого мальчишку непременно бы усыновила, раз уж…

Мгновение назад мне было очень спокойно и легко, а теперь вдруг стало не по себе. Не то чтобы то самое «никогда» снова меня догнало, нет, просто на меня будто кто-то смотрел не добрый. Такое бывает, когда повернешься к врагу спиной, а он провожает тебя мстительным взглядом проигравшего, готового к мести. Но когда ты победитель – все понятно, а теперь неясно ничего.

– Смотрите на меня! – воскликнул мальчишка. – Просто смотрите на меня!

Он махал руками, а потом рассмеялся, и сразу стало немного легче.

– Что это было? – спросила я, чувствуя слабость в ногах.

– Это плата за платок, – честно сказал мальчишка. – Вы его призвали, мир вам силу на это дал, а усталость – она с опозданием пришла. Так всегда. Вам просто в новинку это, понимаете?

Он был неправ. Я это знала. Просто знала, хотя совсем ничего не понимала. Мне нужен был его наставник и его ответы, а еще мне непременно надо понять, на кого он похож из моего прошлого или не похож? В любом случае я точно помню, что говорила кому-то о невероятных переменах. Очки. Строгий костюм. Высокий лоб. Черные волосы. Или белые?

Кажется, с моей памятью что-то совсем не так. Впрочем, я что-то о попавших в другой мир думала, совсем недавно думала. Мне ведь казалось это глупостью, а теперь совсем не кажется. И причин прежнего мнения я не помню.

– А часто к вам кто-то из другого мира попадает? – спросила я.

– Вы первая, – радостно сказал мальчик и откуда-то извлек подушку, бросил ее на траву и предложил мне сесть, а потом продолжил: – Призвать человека в мир очень тяжело, и из мира в другой уйти сложно. Говорят, это от того, что наш мир очень сильный. Он дает людям магию и за это привязывает их к себе и от чужаков защищает, зато вот когда надо, тогда трудно…