—Привет, мальчики.

Вся компания замерла от неожиданности. Девчонка, поняв, что хоть кто-то отозвался на её крики, завозилась ещё активнее, стараясь вырваться из рук насильников.

—Ух, ты, какая цыпочка, — протянул тот, что практически стоял без штанов, —нам сегодня везёт, правда, Гарри? Эта даже покрасивше будет. Я не против совершить... мля... да как её.. рокировку. Вот.

—Точно, Эрл, гони эту грязную сопливую шлюшку. Мне тоже новая больше нравится.

Парни оттолкнули подвывающую жертву и направились ко мне. Эрлу, правда, мешали спущенные брюки, но он придерживал их одной рукой, тогда как его товарищ достал из кармана ствол и угрожающе им помахивал.

Вот дебилы. Неужели им не странно, что левая тёлочка сама влезла в их междусобойчик.

—Уходи.

Девчонка испуганно посмотрела на меня. Молодая совсем. Но при этом она явно переживала за меня, опасаясь, что теперь её участь постигнет случайную спасительницу.

—Уходи. Быстро. И больше не шляйся по ночам.

Слушая затихающий звук её быстрых шагов, я с улыбкой изучала стоящих напротив парней.

—Сама разденешься, детка? —поинтересовался Эрл, по-прежнему держа штаны рукой.

Парень, видимо, был так уверен в предстоящем соитии, что не считал нужным тратить время на то, чтоб их застегивать.

—Прости, милый, я сегодня не планировала позволять всякой швали лапать моё шикарное тело.

—Типа, умная, да, сучка?

Естественно тот, который Гарри, держа в руке оружие, чувствовал себя королём. Идиоты. Что тут скажешь.

Все действо заняло не больше десяти минут. Когда ствол от моего резкого и неожиданного удара улетел в сторону, они даже не сообразили сразу, сколь радикально поменялась ситуация с тем, кто и кого сегодня поимеет. Первому я подрезала сухожилия на ногах, а потом отпихнула скулящее тело в сторону. Гарри рванул было мимо, но катана, с тихим радостным стоном, отделила ему одну конечность целиком. Хороший клинок. Будто по маслу режет. Насильники — особая для меня песня. Я не стала их убивать. Зачем? На запах крови очень быстро подтянутся низшие демоны. Они очень любят отужинать свежатиной. Парни скулили, выли и пытались ползти вслед за мной, умоляя помочь. Глупые. Милосердие нынче не в чести. Я вытерла клинок пучком травы, которая каким-то волшебным образом ухитрились пробиться сквозь треснувший асфальт, и пошла дальше. Итак пришлось задержаться, а меня ждали очень сильно.

Пришлось практически бежать, чтоб успеть к нужному зданию, спрятанному за высоким забором. Потайная дыра, которую я давным-давно для себя пропилила, была благополучно закрыта старым листом фанеры. Я осторожно скользнула внутрь и, пригибаясь к земле, дабы избежать встречи с ярким прожектором, освещающим территорию, добралась до окна спальни. Три раза постучал по стеклу, и оно тихо поднялось вверх.

—Привет. А мы уже думали, ты не придёшь.

Мальчик в потертой пижаме, босой, смотрел на меня с улыбкой и радостью в детских глазах. Ему было около семи лет. Точный возраст он не знал. Остальные сидели на кроватях. Они приветствовали  меня шепотом наперебой. Приютские дети. Брошенные , никому не нужные. Раньше-то их не особо купали в заботе, а теперь и подавно. Я приходила к ним каждую ночь. Очень хорошо помню то ощущение, когда ты, будучи ещё ребёнком, понимаешь, что никто не заступится и не защитит. Я старалась дать этим детям чувство безопасности. Уверенность, что хотя бы один человек в этой поганой жизни готов им помочь. Мы встречались каждую ночь в их спальне, и я выслушивала все жалобы, если таковые были.

Они считали меня кем-то типа супер героя. Наивно детское сознание не видело темноты в моей душе. Их прежний директор был той ещё скотиной. Наживался на голодающих воспитанниках. Мне пришлось его убить. Не за воровство и нищету, творившуюся в приюте, пока он покупал третью машину своей молодой супруге. За то, что жирная сволочь продавал девочек, а иногда и мальчиков богатым извращенцам на ночь или на несколько часов.