– Стойте, не двигайтесь, – попытался успокоить их Петров.

Он по-прежнему держал фонарик впереди себя и теперь посветил им прямо на источник шума.

– Что, припозднился на этот раз? – сказал он кому-то с грозной иронией.

Спутники его вскоре тоже разглядели вдалеке того, кого он увидел первым.

В углу пещеры, как и они прижавшись к камням спиной, стоял напуганный паренёк. Он был явно старше их, подросток, рослый и угловатый – неуклюже при этом долбил палкой по каким-то прикрученным друг к другу железякам и выглядел очень странно, лицо его и вовсе было неестественного цвета – возможно от испуга и волнения.

– Что с тобой? – спросил у него Петров.

С этими словами, уже вовсе не робея, посветил прямо ему в лицо. Тот зажмурился.

– Ха! Да он тут играет в индейцев! – догадались остальные, понимая, что такой красный обитатель пещеры вовсе не потому что испугался.

Вокруг глаз у подростка были очерченные углём круги, а щёки и подбородок разрисованы так ярко, будто выкрал он у своей мамы праздничную перламутрово-алую губную помаду. На голове торчали огромные гусиные перья, а вокруг шорт висело накрученное как-то по-своему разноцветное тряпьё – в общем отдалённо всё это напоминало индейский наряд.

– Умора! Индеец на тропе войны! – стали потешаться над ним.

– Это же наш заика! – узнали его, несмотря на нелепый внешний вид.

Все знали этого подростка, который учился уже в старших классах, но говорил так плохо, что никто не мог ничего разобрать. Учителя всегда ставили ему плохие оценки, но в основном и не спрашивали.

– Ну-ка икни, как ты умеешь! – хихикнул в конце концов Петров и кинулся на подростка с кулаками.

Впрочем, навряд ли у него было намерение подраться, но тот напугался, метнулся в сторону.

– Вот и проваливай, беги отсюда подальше! – прокричал ему вслед Богдан.

Все они всегда старались подыгрывать своему авторитетному товарищу, и потому посматривали на него, довольные, когда замечали, что он одобряет их действия.

Подросток прошмыгнул мимо них, всхлипывая и явно желая что-то сказать, однако слов они не разобрали.

– Му-му, – поддразнили его Владик с Лёликом.

И потом все разом засмеялись.

– Больше сюда не приходи, теперь пещера наша! – прокричал ему вслед Серж и тоже посмотрел на Петрова.

Тот улыбался, довольный их победой и гордый от своей смелости, которая в очередной раз вызвала восхищение у его друзей.

Тотчас они разбрелись по пещере: принялись заглядывать повсюду уже совершенно спокойно, зная, что больше бояться нечего – им стало любопытно, что же привело сюда этого заикающегося паренька.

– Наверно с ним никто не дружит, вот он и стал играть сам с собой, – предположил кто-то из компании.

Иногда в их разговорах было вовсе не важно, кто что скажет.

– Смотрите-ка, он не просто так тут играл, – проговорил Петров, направив свет фонаря на дальнюю стену.

Там все увидели несколько ярких рисунков, абстрактных и непонятных, но почему-то они заинтриговали.

– Что это? – удивлённо стали гадать они.

– Может что-то из школьной программы, что мы ещё не успели изучить? – предположили Владик и Лёлик, они всегда держались вместе и многие даже думали, что это братья-близнецы.

– Навряд ли он тут выполняет домашние уроки, – хохотнул Богдан.

Однако все понимали, что в нарисованном есть какой-то смысл.

– Проникся обрядами индейцев и шаманит тут, – предположил в свою очередь Серж.

– Ага, возможно думает, что это избавит его от заикания, – сказал насмешливо Богдан.

Но над столь циничным предположением никто не засмеялся – всё-таки все они были из одной деревни и в глубине души каждый понемногу желал этого неполноценного паренька.