Скосив взгляд на Медара, усмехнулся. Друг вчера так и уснул в кресле, не найдя в себе сил перебраться на кровать, о соседних покоях и речи идти не могло.

— Подъём! — рявкнул я что есть силы. — Тёмный властелин требует!

Медар сначала подскочил, а только потом соизволил открыть глаза, недоумённо оглядываясь.

— Что случилось? — просипел мой зам, не обнаружив опасности.

— Сейчас и узнаем, — усмехнулся я. — Не слышишь, что ли?

— Ваше Темнейшество! Беда! — судя по голосу, служка уже был где-то рядом.

— Как думаешь, может, перестроить дворец? — задумчиво спросил я. — Сделать поменьше.

— Зачем? — отравленный алкоголем мозг Медара был не в состоянии мыслить быстро.

— Война закончиться успеет, пока с мы вниз спустимся, — вздохнул я. — Приведи себя в порядок, не стоит показывать слугам вот это.

Я махнул на зеркало рукой, предлагая полюбоваться своим внешним видом.

Глянув в отражение, Медар скривился и тихо шепнул заклинание, скрутив пальцы в фигу. Всегда было интересно, почему я колдую без всего этого, а жителям этого мира приходится годами учить непонятные жесты и фиги.

Служку встречали, сидя за столом и попивая чай, усиленно делая вид, что работаем. М-да, как бы ни жаловалось местное население на жестокость Тёмных Властелинов, они с радостью сожрут любого, в чьей силе разуверятся. Мне повезло, что пацифистом я никогда не был.

— Ваше Темнейшество! Разведка донесла, что у эльфов происходит что-то странное. Стражи леса не выполняют свою службу, сбились в кучку и… — мальчишка замялся.

— И что? — поторопил я служку грозным рыком.

— Хихикают, — зажмурившись, признался он.

Мы с Медаром переглянулись и пожали плечами. Ну, может, нашли что-то интересное.

— Гномы тоже, — совсем тихо сказал мальчик.

— Тоже хихикают? — уточнил я. — Может, это болезнь какая-то? Медар, от смеха можно умереть?

— Можно, — кивнул друг. — Но есть ещё и куча других способов. Например, навести проклятие.

— А вот это уже нехорошо, — пробормотал я. — Надо сходить, узнать всё.

Через минут десять мы уже стояли у подножья гор и любовались настежь распахнутой дверью в подгорное царство полуросликов. Гномы, отвечающие за этот самый вход, дружно ржали, вытирая выступавшие слёзы кончиками бород.

— Офигеть, — пробормотал Медар, — Никогда не видел, чтобы они смеялись. Обычно суровые, топорами машут.

— Секирами, — поправил я друга. А затем обратился к единственному, кто в этой компании был спокоен. — Что произошло?

— Не знаю, Ваше Темнейшество! — развёл руками гном. — Они только смогли сказать, что прилетала девушка на метле. Красивая. Что-то распылила и улетела.

Медар поманил меня рукой к двери и ткнул пальцем в тёмно-зелёную пыль на земле.

— Это пыль малишки. Травка редкая, в принципе безвредная, но вызывает неконтролируемый смех.

— А привыкание? — нахмурился я, понимая, к чему может привести беспричинное хихиканье.

— Нет, — отрицательно качнув головой, объяснил Медар. — Это что-то вроде шутки. Дети любят баловаться. Любили, во всяком случае. А потом Тёмный Властелин приказал избавиться от малишки. Видимо, у кого-то был запас.

— Не понимаю, зачем кому-то тратить запас безобидной травки на гномов и, я так полагаю, на эльфов? — нахмурился я.

— Не скажи, — задумчиво произнёс мой зам. — Травка безобидная, но всё же прекрасно ликвидировала охрану.

Я подошёл к хмурому гному, безуспешно пытающемуся привести собратьев в чувство. Но в ответ слышался лишь хохот.

— У вас ничего не пропало? — поинтересовался я.

— Да как же не пропало? Как же? — взвился гном. — А наше достояние?

— Хорька свистнули? — опешил я.