Я попытался повернуться, но почувствовал, что сознание полностью меня покидает. Перед тем как отключиться, морщась от боли, я прошептал:

– Кейтлин… Любовь моя… Я верну тебя, Кейт…

Что ж, пользоваться ниткой и иголкой я умела хорошо. Не любила, но умела. С раннего детства, когда магические способности были ещё неразвиты, а трудиться было нужно, я и шила, и вышивала, и много всего ещё делала.

После гибели родителей, в семь лет, дядя определил меня в школу для девочек при монастыре. Попросту – приют, существующий на королевские пожертвования. Магические способности там не развивали, и мы делали всё собственноручно: убирались, готовили, одежду шили и даже работали в огороде. Из наук нас обучали только словесности, чтобы могли порадовать будущего мужа приятным общением. А когда мне исполнилось двенадцать, в монастырь приехала комиссия лордов из правительства, и некоторым детям дали гранты на обучение в магических школах, а меня определили в высший столичный институт благородных девиц без экзаменов и магических проверок: просто взяли и зачислили. Грант покрывал расходы на одежду, питание, учебники, на всё-всё, кроме дополнительных книжек, которые просили покупать вне программы – на них приходилось зарабатывать самой. Учёба в институте дала мне огромный шанс в жизни! И я благодарила судьбу за подарок, когда узнала, что меня хочет видеть своей женой сам герцог ван Дрейк, известный в стране политический и общественный деятель. Он курировал наш институт, но до свадьбы я никогда его лично не видела. Только на портретах, но я о них уже говорила.

Предавшись беззаботным воспоминаниям о детстве, я сама не заметила, как быстро заштопала платье. Правда, швы, хоть и едва заметные, опытному глазу бросаются в глаза. Будь у меня магия, я бы скрыла их, и ткань была бы идеально гладкой, но этот вредный Дракон не захотел помочь!

Ладно, с Драконом и с тем, почему мы с герцогом обменялись фамильярами, разбираться буду позже. Сейчас главное – не опоздать на аукцион.

Я простилась с хозяином ресторана и вышла из заведения полная решимости сделать всё, как запланировала. Но пройдя улицу, почувствовала, что кто-то идёт позади. Обернулась.

– А, это вы. Лорд Джонсон, кажется, – проговорила я. – Я же ясно сказала, что сотрудничать не буду.

Мужчина в шляпе поравнялся со мной и натянуто улыбнулся.

– Я не настаиваю, что вы! Просто хотел проводить. Вы одна, в незнакомом городе.

– С чего вы взяли, что в незнакомом? Я здесь училась семь лет. Лишь на месяц уезжала в поместье мужа. Но вот вернулась, вы плохо изучили меня.

Я ускорила шаг, желая отвязаться.

– Верно, я думал, вы воспитывались в провинции у дяди. Простите. Подождите, леди Пери! Вы только подумайте, от чего отказываетесь, – проворковал мужчина, догнав меня. – Вас ведь унизили. Растоптали. Неужели не хотите отомстить? Я дорого вам заплачу, помогу уехать из города, спрятаться после выхода репортажа. Вам будет весело наблюдать, как герцог лишается поста, владений, свободы – в конце концов его упекут в тюрьму!

В душе вскипел гнев. Моё будущее, мои мечты – всё разрушил в один миг ван Дрейк! Я опорочена, мне деваться даже некуда! Принять предложение? Очень хочется его принять!

Я остановилась и поглядела на Джонсона:

– Я должна рассказать вам о том, что он неспособный, как мужчина? – смутилась я.

От отчаяния я готова была согласиться следовать плану Кассандры. Унизить герцога в ответ, как он унизил меня! Он сказал, что я непривлекательная, а я скажу, что это у него нет мужской функции!