мне вернули!».

И это ощущение безграничного облегчения, неги, жаркой волны блаженства в руках айна затмило все. На какие-то мгновения мы стали целым. Чем-то одним, большим, чем каждый из нас. На какие-то секунды я была только женщиной. Ни хозяйкой вредной горы, ни вредной стервой, ни феминисткой всеЯ семимирья.

И мне это нравилось, как ни странно…

Вот так разлагающе, но и приятно действовал на меня Эльрих.

Я прикрыла глаза, ощущала, как его руки ласкают, как его сбивчивое дыхание пробегается по коже, вызывая целые сонмы мурашек. Как его губы продолжают терзать мои. Словно айн годы не целовал женщин. Словно он реально вернулся из военного похода, изголодавшись по женской ласке. Кажется, он мог меня просто съесть. Буквально – проглотить, не жуя.

Вернулись те самые моменты, которые влюбленные вспоминают, как некие реперные точки, ступени на пути к их близости и слиянию.

…Вот он явился на Кару! Весь такой начальник-разначальник! Я смотрю в его глаза, в его мужественное лицо, на его крепкую фигуру и… теряю мысли. Одна за другой они улетучиваются. А мне хочется и дальше ловить взгляд Эльриха… Будто нет сейчас ничего более важного! Ничего более потрясающего!..

…Вот мы пикируемся с ним в лагере альпинистов. И внутри меня восторженно бурлит детский задор. Хочется смеяться, хотя это совершенно не к месту…

«Выходи за меня… Я без тебя больше не могу…» Его сиплый, с песком голос будто оголяет каждое нервное окончание: касается, будоражит… И я – всего лишь гитара под страстными пальцами несносного, настырного, но такого родного мне музыканта. Музыканта, который хочет, стремится мной овладеть…

…И вот в самый горячий, нежный момент, я вдруг отпрянула от Эльриха с криком:

– Я поняла! Вернее, догадываюсь!

Айн покачал головой. Весь такой дурной, возбужденный, взволнованный.

Боже! Как он мне таким нравился! Глаза синие-синие… глубокие… сверкающие, как драгоценные камни. Тело – сплошной литой мускул. Естественный доспех. Натур продукт! Губы яркие, чуть, по-моему, даже припухшие, приоткрытые…

Хорош, зараза! Как же он был хорош!

– Спорим, ты сейчас о работе? – хитро прищурился айн. – А не о бедном влюбленном в тебя варваре?

– Ну что поделать? – развела я руками. – Даже во время приятного горизонтального общения женщины иной раз подсчитывают месячный бюджет или составляют список покупок.

– Женщины… имя вам вероломство! – возмутился Эльрих. – Мне хоть расскажешь, о чем подумала? Или догадалась?

– Потом. Тут слишком много ушей и глаз. А устройства для телепатии с тебя медики сняли. Подожди меня, скоро вернусь.

Я спрыгнула с кровати на пол и рванула вон из палаты.

Мысль ввинчивалась в мозг и свербела. И я просто обязана была все проверить. Даже поразительно, как же я сразу, в ту же минуту не подумала об этом! Не иначе, как нервозность из-за Эльриха попутала мне все карты!

А я-то ведь гадала-гадала…

Медсестры, завидев, как я несусь по коридору с видом ядра, что нацелилось на врага, стремительно отскакивали в стороны. Я притормозила возле кабинета, который отметила, еще когда мы с Олтом сопровождали Эльриха до палаты. Там на двери значилось «Се Ло Инг. Ведущий врач шестой клинической больницы Хасатры». То есть, города, где мы находились.

Я распахнула дверь и влетела в кабинет, запоздало подумав, что лечащий врач Эльриха мог пойти и к другим пациентам. По счастью, Се Ло Инг оказался «дома».

– Смотрю, хозяйка вредной горы в своем репертуаре, – усмехнулся чемер. – Шасть в портал – и уже у тебя в гостях. Забыли, что иной раз не грех и постучаться?