– Не верим!

– Но это правда, – возмутилась я.

Очень уж мне тот этот надменный не понравился.

– Сам виц-лорд…

– Его великолепие…

– Господин управляющий Великих Зачарованных Садов…

– Просто не мог…

– Отправить к нам…

– Такое! – визгливо завершил Толстый.

– Но отправил, – пожала плечами.

Толстый надулся, отчего стал похож на жабу, вытаращил глаза, квакнул и вдруг выдал:

– Тебя мы отправим в чащобу, норма – средняя корзина ягод амаланганской синей вишни! – видимо, это было нечто из ряда вон, потому что и Худой, и Длинный одновременно ахнули, а потом довольно заурчали. – А ты, – это уже Вете, – на яблоневый сад.

Нас разделили.

Пока я пыталась сообразить, что нужно делать, да и как вообще должна реагировать, Вета надулась.

– А почему это ей такое задание? – девушка даже руки в бока уперла, всем своим видом показывая, что решение начальников ее не устраивает.

– А потому что я так сказал! – Толстый решил подняться с места, не смог, передумал и заорал. – Я сказал! Не хочешь, недовольна? Я никого не держу, работниц хватает!

Худой с Длинным переглянулись, и мне стало понятно, что работников у них не хватает, так что терять строптивую парочку им не очень хотелось.

– Вета, все нормально, – попыталась остановить ее.

Но разогнанный паровоз трудно затормозить, разве что с рельсов спустить, но разрушений булет не меньше.

– Слава! Этот хочет тебя в чащобу отправить, в самое запущенное, неисследованное, страшное место Сада! Даже я в своей глуши слышала, что там лучше в одиночку не ходить, а уж какие монстры там бродят. Что твои златороги! Они милые душечки по сравнению с тем ужасом, который творится в мрачной части заколдованного леса, – закончила она зловещим шепотом.

Я тряхнула плечами, скидывая дурное предчувствие. Ну, в сказках и не такое бывает, а мне нужно маме позвонить. Нет, папе, папа на меня громко орать не будет.

– Все будет хорошо, – повернулась к начальникам, решила, что к Толстому обращаться не буду. – А не подскажете, откуда я могу позвонить? – мило улыбаясь, спросила у Длинного.

Тот нахмурился, ойкнул, отшатнулся.

– Куда позвонить? – уточнил недоверчиво и с опаской.

– Домой надо, родители, наверное, волнуются, – призналась честно.

– А звонить-то зачем? – не понял он. – Звонят, когда к богине провожают, а ты вроде… пока к ней не собираешься, – придирчиво оглядел меня. – Не чумная?

После этого вопроса и странного взгляда я себя ощупала, лишних конечностей не нашла, решила, что могу вполне справедливо считаться живой и здоровой.

– Нет.

– Тогда зачем звонить?

Кажется, мы с ним друг друга не понимали.

Обернулась к Вете и встретила второй чудной взгляд. Так, девушка тоже не понимала, что мне нужно. И это несколько пугало. Но я упрямая, если мне что-то нужно, то я этого добьюсь. Мамино воспитание.

– Так где звонят?

– В храме.

– В храме? – удивилась я. – Места получше не нашли?

– В чащобу! Немедля! – завопил Толстый так, что все мы вздрогнули. – Богохульствует! Оскорбляет богиню! Звонить она собралась, да как вернешься с темной чащи, я сам лично к богине схожу да по тебе позвоню. Во-он!

Я отступила на несколько шагов, сметенная нечеловеческим воплем. Ну и пень с тобой, ромашка, я не пчелка, чтобы ты мне нравился.

– Куда идти-то? – почему-то хотелось добавить в голос нахальства и ехидства.

Вета тоже встала в позу, вскинула подбородок, будто мы с ней были не две соискательницы рабочего места, а минимум принцессы на прогулке. Это впечатлило наших новых начальников. Худой резкими шагами подошел к нам, протянул руку, требовательно ею потряс.