- По дороге сюда я слышал разговоры о том, что «бродячая» Тишина приходит с Первыми холодами и нападает на больных и слабых. Это правда?

- Да.

- И вы страшитесь того, что добычей станет Мэгги, - то ли вопросительно, то ли утвердительно продолжила я.

- Всё к этому идёт. Каждую ночь с наступлением холодов, каждую чёртову ночь… я боюсь, что Мэг не увидит утра. Поэтому жители холда сторонятся моей сестры – думают, что лучше не находиться рядом с ребёнком, за которым не сегодня-завтра придёт Тишина. Мало ли, захватит заодно тех, кто рядом. Я решил, что безопасней оставить её в комнате… где она родилась. Где остатки древнего обережного узора на двери – как последнее благословение нашей матери.

Побелевшие костяшки пальцев – его руки, сжатой в кулак.

Слёзы, что навернулись мне на глаза…

Если бы я только знала, как уничтожить Тишину! Если б знала… я всё бы отдала, только чтоб покончить с этим кошмаром навсегда.

- Вы поэтому искали колдунью в Тихом лесу? Чтобы она защитила вашу сестру?

- Ты задаёшь слишком много вопросов, Тэм. Мы так не договаривались.

- Да, правда… простите. Можно ещё один, последний?

- Попробуй.

Я собралась с духом, чтобы спросить то, что было ужасно неловко спрашивать. Но когда каждый день ходишь по лезвию между жизнью и смертью, начинаешь понимать, какая большая ценность – время… и знания.

Мне позарез нужно узнать, почему Дункан не хотел соглашаться на условия Ордена. Что такого, взамен помощи, просили у него колдуньи? Как вышло, что колдунья Тихого леса для него оказалась единственным приемлемым вариантом?

Но тут до меня дошло, что спросить об этом – расписаться в том, что я подслушала разговор на лестнице. А потому меняю направление прямо в полёте и спрашиваю совсем другое.

- Я… хотел спросить, а что следующее снимать?

- Хм. – Секундное молчание, как будто мой вопрос оказался неожиданным, и ждал он совсем другого. – Теперь нагрудник. Пряжки на плечах. Расстегни.

Это дело уж совсем трудное. Пряжки затянуты очень туго. Хорошо ещё, перчатки я не стала надевать – прикосновений я больше не боюсь, а зачарованные кольца на моих пальцах видны только мне. В перчатках я ни за что бы не справилась с этими кожаными ремнями. Да ещё оказывается, они за спиной крест-накрест перекрещиваются, и мне приходится практически хоровод водить вокруг своего лорда, как деревенским жителям вокруг костра на день летнего солнцестояния.

И мой костёр совершенно так же опаляет меня своей близостью, обжигает искрами, манит теплом.

Одна пряжка… другая… кованый, красиво изогнутый металл, повторяющий очертания широкой грудной клетки, остаётся в моих руках. Тяжело.

Дункан принимает у меня железо, делает шаг в сторону и аккуратно вешает эту, самую громоздкую часть доспеха на манекен.

Мы молчим.

Наручи. Правая рука… левая рука… снова ремни, по две пары – у локтя и запястья.

Снимая их, я украдкой провожу кончиками пальцев по коже. Незаметно. Невзначай. Ну просто так получилось – правда ведь, мой господин? Ничего не значащая мелочь для вас… и целая Вселенная чувств и ощущений для меня.

Заклятие вибрирует под кожей, разбегается мурашками, кидает в жар. Мне безумно мало этой мимолётной ласки – как будто я смертельно голодна, а передо мной стол, уставленный самыми изысканными яствами, но мне дозволено лишь наслаждаться ароматом.

И я наслаждаюсь.

Пока помогаю ему расправиться с кольчугой. Почти обнимая, почти задыхаясь в запахе его тела так близко. Пока распутываю переплетение шнуров на светло-серой стёганой куртке – поддоспешнике. Это чтобы железо не тёрло, не обжигало, не давило. Даже боюсь представить, как в этом во всём жарко, неудобно… но когда на кону твоя жизнь, проблемы удобства как-то отходят на второй план. Уж я-то знаю.