Глаза призрачно светились голубоватыми огнями.

— Не смей мне угрожать, — тихо произнесла Яна и не узнала собственного голоса. — Понял? Не смей. Никогда.

В дверь настойчиво заколотили.

— Эй, хозяйка! — раздалось с лестничной площадки. — Грузиться-то будем? Машина у подъезда стоит. Соседи скоро отогнать потребуют. Давайте скорее!

Яна отодвинула в сторону застывшего от неожиданности Руслана, открыла курьеру дверь.

— Здравствуйте. Вот эти коробки, — указала на вещи, не желая больше тратить время на неприятный разговор.

Курьер посветил фонарем от телефона.

— Что у вас тут за авария такая? Во всем доме свет вырубило. Да не просто вырубило — лампочки на этажах полопались, как мыльные пузыри.

Яна пожала плечами. Она не знала. В глубине души таилась невероятная догадка, что произошедшее как-то связано со странным домом…

…и с ней.

Яна решила, что подумает об этом после.

Сейчас следует закончить с переездом. Поставить точку.

— И еще… — Она обернулась к бывшему мужу, когда курьер кряхтя утопал вниз с большой коробкой. — Насчет раздела квартиры.

— Какой квартиры?

— Этой. Я вложила в нее свои деньги.

— Ты же понимаешь, что тут у тебя нет шансов? — Руслан смерил бывшую жену ненавидящим взглядом.

Яна понимала. И все же напомнила, чтобы он знал. Чтобы не думал, будто она сделает вид, что не имеет претензий и отступится просто так.

— И сережки мои верни, — закончила она разговор, взяла чемодан и пошла по ступенькам вниз.

Погрузив вещи в фургончик перевозки, Яна отправилась на остановку автобуса.

На душе было одновременно и гадко, и легко. Гадко от неприятного разговора. Легко оттого, что она освободилась от Руслана. Не до конца еще, но уже скоро…

Скоро больше не придется видеться с бывшим мужем. Совсем. И — о, чудо! — сей факт больше не пробуждает в сердце той щемящей тоски, что жила там с момента разоблачения измены до дня развода. Теперь Яна злилась на себя, ругалась мысленно за слабость. О чем она тогда жалела? Чего хотела? Вернуть все как было? Какая неуместная наивность… И как хорошо, что теперь душу гложет одна лишь обида.

Обида пройдет, и будет новая жизнь.

Хорошая.

Яна не сомневалась.

Надо только немножко потерпеть. Переболеть. И побороться за свое, пусть даже если ничего и не получится. Квартира… Нет! Жить в ней Яна, конечно, уже не сможет, но вложенные деньги попробует вернуть, хоть шансы и малы. В конце концов, это не только ее труд, но и будущее дочки. В столице Полине очень пригодится материальное подспорье. Дочери надо учиться, обустраиваться.

Жить.

Задумавшись о будущем, Яна чуть не проехала Отраду.

Вылетела из автобуса как ошпаренная и чуть не угодила под автомобиль. Водитель вывернул руль, заскакивая на обочину. Высунулся, хмурый, явно собираясь ругаться, но, узнав Яну, приветливо кивнул ей:

— Соседка? Куда так спешите? Аккуратнее надо быть, — пожурил дружелюбно.

— Роман… День добрый, — выдохнула Яна, отряхивая испачканную о дверь автобуса куртку.

— Добрый, — еще шире улыбнулся новый сосед. — Вы в Остров торопитесь? Могу подвезти, а то рейсовый до Коровино еще нескоро пойдет.

Среди стылых луж, засыпанных листьями обочин и укутанных дачников Роман смотрелся слишком торжественно в своем неизменном пальто. Слишком ослепительно. Его классические ботинки из черной глянцевой кожи, обработанные влагозащитным составом, отталкивали капли налетевшей воды. Будто все его естество противилось осени с ее неизбежной практичностью, сыростью и грязью.

Его идеальный, как с рекламной картинки, образ настораживал и немного пугал.

Поэтому Яна вежливо отказалась: