– Отдай. Не видишь, что ему больно, и он не хочет с тобой играть? – сердито пропыхтела я, старательно отцепляя руки карапуза от страдающего животного.

Ребенок на что-то отвлекся и ослабил бдительность, чем я тут же воспользовалась. Мою крошечную комнату тут же заполнил недовольный рев, на который мгновенно откликнулась уже виденная мною женщина.

– Василина! Ты зачем обижаешь малыша Гилберта?! – гневно воскликнула она, беря ребенка на руки.

– Никого я не обижаю! Это он в мою комнату пробрался. Еще и моего питомца чуть не придушил, – не осталась я в долгу, с радостью вступая в противостояние со своей “матерью”.

– Как тебе не стыдно! Он же еще совсем кроха. И ничего с твоей зверюгой бы не стало от пяти минут игры с Гилом.

Внутри тут же поднял голову протест, помноженный на мое любимое упрямство. Да как она может меня в чем-то упрекать?! Теперь я прекрасно понимаю, почему её родная дочь предприняла отчаянную попытку сбежать из отчего дома.

– Вот и пусть тогда сидит в своем манеже и играет в погремушки! А ко мне и моему животному пусть не лезет! – гневно воскликнула я, ощущая, что по венам течет не только разгоряченная кровь.

– Василина! Как ты смеешь так разговаривать с матерью?!

Вот так номер. Сама за мелким не следить еще и на меня с какого-то перепуга ругается. Как дала бы. Едва я открыла рот, чтобы ответить на это необоснованное обвинение, как ощутила, что не в силах больше сдерживать бурлящую ману. Комнату озарила яркая алая вспышка, а в моей руке ощутилась странная тяжесть. Секундная заминка и картина маслом.

Крошечная комнатка, в которой стояла лишь моя жесткая кровать, тумбочка и маленький шкафчик, осталась все той же что и при моем пробуждении. А вот то, что сильно изменилось, была я сама и женщина с ребенком на руках. Она потрясенно смотрела на меня, одной рукой прикрывая открывшийся от потрясения рот. Не побывай сама в куче разнообразных передряг еще на Земле, тоже имела бы такое выражение лица. В моей руке уютно устроилась деревянная дубинка. Своим внешним видом сильно смахивающая на маленькую бейсбольную биту. Откуда она взялась – для меня вопросом не стало, ведь после ритуала я смогла мало-мальски ощутить движение маны в собственном теле и окружающем пространстве. К тому же та странная красноватая вспышка, словно намекая, все еще кружилась вокруг призванного оружия.

– Что тут произошло? – на пороге комнаты, словно из-под земли, появился “отец” в сопровождении Баллора, громко и недовольно крича на весь дом.

Последовала еще одна немая сцена с донельзя удивленным мужчиной. Магистр обеспокоенно шарил по мне взглядом и, словно в чем-то убедившись для себя, выдохнул и обнадеживающе улыбнулся. Зато ему в противовес очень сильно напрягся папенька. Его лицо стало наглядной демонстрацией словосочетания “белее мела”. И чего же он так испугался? Подумаешь, использовала магию и призвала тупое деревянное оружие, пока пребывала чуть-чуть в гневе. С кем не случается? Попаданка я, в конце концов, или как?

Громкий вопль скучающего малыша, которому не позволили трогать ручками появившуюся по волшебству вещь, развеял всеобщий ступор.

– Барон, девочке нужно отдохнуть и восстановить ману, а обо всем остальном мы можем поговорить с вами в вашем кабинете, – резво начал магистр обрабатывать все еще слегка офигевшего отца, аккуратно подталкивая его на выход.

Мать по стеночке последовала за мужчинами, не спуская с меня настороженного взгляда. И чего они так испугались? Ладно бы магии никогда не видели, но они её видели! Сил негодовать или недоумевать дальше не осталось, и я ощутила сильную усталость, словно пробежала без подготовки марафон вокруг Земли. Прав был Баллор. Мне нужен отдых. Очень много отдыха. Отпустив из руки дубинку, которая тут же исчезла в алом мареве, положила голову на подушку и тут же уснула. Снился мне мой расплывчатый суженый, который с грустью и тоской смотрел на меня. Не беспокойся, любимый, где бы ты ни был, я обязательно тебя отыщу! От меня, как и от судьбы, не уйдешь. А если учесть, что одно наложилось на другое, то тут вообще других вариантов нет.