– Вы достали, – прошипел я. И вдруг вспомнил про ноутбук Леночки.

– Почините мне эту штуку, чтобы работала, – ткнул пальцем в разбитый монитор. – Все туда и чинить. Сгусток тьмы приблизился, теперь он висел передо мной в нескольких сантиметрах от пола.

Я встряхнул ноутбук:

– Добро пожаловать, черти!

Ноутбук вдруг стал невероятно тяжёлым, вырвался из рук и рухнул на стол с тяжестью могильной плиты. Тот покачнулся, но выдержал. Тьма исчезла с глаз долой. Я подошел к двери и толкнул, она легко открылась. Я вышел и без сил опустился на холодный порог. Потом вернулся в дом, с отвращением взял двумя пальцами стакан и отнес его в мусорное ведро. С опаской покосился на ноутбук. Видимо, норма на сегодня была выполнена, но завтра придётся придумывать что-то ещё. Однако на следующее утро чёрный легион, как называл его покойный сосед, меня не побеспокоил. Сколько я ни всматривался в углы, ожидая увидеть знакомый сгусток тьмы, в квартире царил покой. На следующий тоже. Я опасливо приподнял ноутбук. Он был всё также тяжел. Бесы внутри заморской техники трудились, но, наверное, знаний им не хватало. Мне вспомнились сказки, где от нечисти избавлялись, заключив в какую-нибудь штуковину и выкинув подальше, а ещё лучше – поглубже.

– Ну да, все эти джинны в кувшинах, ящик Пандоры, горе горькое в солдатском ранце…

Я осторожно положил ноутбук в пустую спортивную сумку, поднял, и у неё тут же оторвалась ручка, не выдержав веса.

– Врете сволочи, всё равно донесу. – Я достал из-за кухонного шкафа мешок и кинул в него ноут. Завязал подвернувшимся обрывком веревки. Вышел на порог.

– Кто это у тебя там? – Спросил Миха. Он курил в своем палисаднике.

– Где? – Удивился я. Сосед указал на ношу в моей руке, я глянул и опешил – мешок подергивался, словно там яростно билось живое существо.

– Кот! – Выпалил я, сам обмирая от ужаса. – Завёл кота, а этот гад утром курицу задушенную принёс.

– Убить подлеца. – Обыденно предложил сосед. – Я своего вилами запорол.

– Пусть живёт. Отнесу в лес.

– Ну, неси. – Миха далеко кинул окурок, блеснувший искрой. – Он всё равно домой вернётся.

Я зашагал по улице, стиснув в кулаке горловину мешка. Свернул на тропу, ведущую через перепаханные огороды и широкий луг к лесу. В мешке что-то ворочалось, и мне хотелось от души пнуть его, но я боялся, что черти не снесут обиды, вырвутся все разом и устроят мне ад на земле. Но ведь если я просто оставлю ноут в лесу, его рано или поздно найдут. А лопату, чтобы зарыть дьявольский груз, не взял. Я топал по траве к стене молодых дубков, кроссовки промокли. Подумал, что скоро стемнеет, а в нашем лесу водятся кабаны. В прошлом году одному парню пришлось на дерево залезть от них – запросто сожрут.

Вдруг налетел ветер, пронизывающе ледяной, резкий. Лес затрещал, полетели сухие листья, щепки, клочья коры. Деревья не просто раскачивались, они корчились, переплетая ветви, заслоняя мне путь, словно мёртвые многорукие плясуньи.

– Циклон. – Отчеканил я. – Природное явление. Так бывает.

Но захотелось кинуть мешок и броситься обратно. Если кто-то найдёт его, пусть делает что хочет с жутким даром. Я и сделал так, опустил ношу в траву и повернулся к поселку. Но и там кое-что стало иным – дома все были перевёрнуты вверх фундаментами, они ровно стояли на коньках крыш. Остальные постройки и заборы сохраняли прежний вид.

– Мираж. – Я встряхнул головой.

– А ты точно не хочешь посмотреть мои фотки? – Вдруг прозвучал звонкий девичий голос.

Я огляделся, никого вокруг не было, только на одном стогу сидела маленькая сова и вертела головой. Я вспомнил Леночкину вывернутую после аварии шею. На миг показалось, что у совы глазастое девичье личико.