Значит, свинцовый.

– Спасибо, мне бы что-нибудь другое.

– Это по-настоящему живительный пластырь.

– И все же я воздержусь от его покупки.

Аптекарь поджал губы, но снова растянул их в улыбке, кажется, решив, что выставит счет князю не только за лекарства, но и за потраченные нервы.

– Могу предложить данелагский пластырь.

– Что в составе?

– Смола гумми и перуанский бальзам.

Это еще туда-сюда. Но все же я поинтересовалась:

– А можно мне просто перуанского бальзама, без смолы?

– Можно, но он недешев. Впрочем, князь едва ли стеснен в средствах. – Аптекарь вопросительно посмотрел на меня, я холодно улыбнулась, давая понять, что не намерена обсуждать финансовые дела мужа.

– Будьте добры. Еще, пожалуйста, что-нибудь для промывания ран.

Он поставил на прилавок бутыль темного стекла.

– Скипидарное масло для остановки кровотечений. – Видимо, сообразив, какой вопрос последует, аптекарь добавил: – Скипидар смешивается с водой и перегоняется в кубе.

И получается более чистый скипидар.

– Еще он может быть полезен от сильного кашля, унимает боли, гонит мочу, разбивает запоры и изгоняет глистов.

– Прошу прощения? – только и смогла выдавить я.

– Но внутрь принимать не более нескольких капель.

Я проглотила все, что хотела сказать по этому поводу.

– Не нужно, спасибо.

Очень хотелось просто попросить перечислить все, что у него есть в аптеке. Но я представила, как обращаюсь с подобной просьбой к любому первостольнику. Не нужно долго гадать о направлении, в котором мне предложат пройтись.

«Сама не знает, что хочет», – читалось на лице аптекаря. Впрочем, он попытался предложить мне еще пару средств, столь же «живительных». В конце концов я все же не выдержала.

– Перечислите, пожалуйста, что у вас есть в наличии из готовых лекарственных средств и компонентов лекарств, – попросила я.

– У меня более двухсот лекарств, – возмутился аптекарь. – Вы хотите, чтобы я перечислил вам все?

– Да, пожалуйста. – Я улыбнулась и захлопала ресницами.

Улыбка подействовала. Аптекарь повернулся к полкам и начал перечислять «все, что есть». Поначалу я пыталась понять, по какому принципу он группирует лекарства, но скоро бросила это дело. Ярь медная соседствовала с сабуром, затвердевшим выпаренным соком алоэ, ртуть и мышьяк – с очищенным свиным салом, бура – со шпанскими мухами. Так что я просто останавливала его, услышав что-то полезное, и просила отложить для меня.

Как ни удивительно, нашлось немало. Сушеные растения покрыли почти весь прилавок – некоторые, вроде зверобоя и пустырника, у меня уже были, но стоило пополнить запасы: с такой медициной они у меня быстро уйдут. Другие, вроде корня мыльной травы, я собиралась использовать не для лечения. К моему изумлению, в аптеке продавалось и немало специй: корица, семена горчицы, мускатный орех, гвоздика, шафран и имбирь. Кроме растений я купила буру, «горячее вино», оказавшееся почти чистым спиртом, и мел – знала бы, послала бы за ним в аптеку, а не возилась бы вчера с его очисткой.

Я думала, что выйду из аптеки нагруженная, но аптекарь пообещал, что сам все соберет и пришлет в дом князя Северского. Спорить я не стала и, устроившись в коляске, велела везти меня в хозяйственную лавку или как там она называется.

Рынок был слышен издалека. Ровный, невнятный гул, когда мы приблизились, рассыпался на многоголосье.

– Булавки, иголки, стальные приколки!

– Пальто и жилеты, сапоги и жакеты! Торгую, не спешу, двигай к нашему шалашу!

– Сбитень горячий, медовый!

– Стригу-брею!

Между торговых палаток расхаживали торговцы «на разнос», и в их коробах я видела не только съестное, но и отрезы тканей, обувь, платки.